— Может, вместо быков стоит заняться чем-то другим?
— Всегда есть опасность остаться с носом, сколько бы усилий ты ни прилагал.
— Назови мне хотя бы несколько вариантов. Я превосходно справлюсь с выбором, — не унималась она.
— А если предоставить часть земли под какое-нибудь мероприятие местным властям?
— Это первое, что приходит в голову.
— Есть еще одна возможность. — Команчо резко отодвинул от себя тарелку, откинулся в кресле и посмотрел на Кэйт с показным равнодушием. — Ты можешь продать ранчо мне.
«Так вот почему он вернулся, — зло подумала Кэйт. — Команчо хотел перекупить ранчо. Только через ее труп! Боже мой, неужели Хэнк не раскусил этого мерзавца?!»
— Если ты будешь откровенна сама с собой, — продолжал Команчо, — то поймешь, что это единственно верное решение. И не обязательно говорить об этом отцу.
Он собирался поговорить с Хэнком о покупке ранчо после ее отъезда, но ее неожиданное решение взяться за возрождение Пансиона Прайдов не оставило ему выбора.
— Если все действительно так плохо и безнадежно, почему же ты сам хочешь купить ранчо? — спросила Кэйт.
— Мой отец и дед работали на этой земле всю жизнь. Я вырос здесь.
— Ну и что? Если у тебя еще не совсем помутился рассудок, ты, верно, вспомнишь, что и я здесь выросла. Так же, как и мои отец, дед и прадед. Эта земля принадлежала Прайдам более ста пятидесяти лет, и я склонна думать, что так оно и есть по сей день.
— Будь благоразумна, Кэйт. Я люблю ранчо, я знаю, как вести хозяйство. Если кто-то и может добиться успеха на этой земле, так это я. Я хочу обзавестись семьей и когда-нибудь свить здесь уютное гнездышко.
Холодок пробежал по спине Кэйт, когда она представила свадебную процессию во главе с молодоженами, шагающими по земле Прайдов и ведущими за собой ораву чужих людей.
— Ну да, конечно. Я подозреваю, что какая-нибудь мисс Райт уже поджидает своего часа, помахивая от счастья крылышками.
В душе Команчо обругал себя дураком. Не надо было нести такую чепуху. Он говорил правду. Ему давно хотелось завести семью. Команчо всегда мечтал об уюте и тепле. Жалость к себе душила его при мысли о том, как много имеет Кэйт просто от рождения. Покинув Хэнка и ранчо десять лет назад, она теперь, видно, из-за каприза, неожиданно возвращается.
— Нет. Никто не дожидается своего часа и не машет крылышками. Но давай поговорим о тебе. Что за прихоть спасать ранчо любой ценой, если не думать о наследниках?
Кэйт нечего было ответить, да и в любом случае отвечать не следовало — незачем выставлять свою душу на всеобщее обозрение, тем более что среди зрителей — Киллиан.
