Боже, я так облажалась.
Чем дольше он прижимается ко мне, тем больше я физически на это реагирую. Чувствую покалывание в своих напряженных сосках, упершихся в его грудь.
Его бедра упираются в мои, и моя сердцевина сжимается, когда я чувствую твердую выпуклость напротив своего холмика.
— Пожалуйста, — стону я и выгибаюсь, пытаясь отодвинуться от него. Пытаясь избавиться от сильных ощущений. — Не…
Его рот накрывает мои губы, заглушая мольбы.
Начинаю бороться, но слишком слабо, слишком поздно. Я уже позволила заманить себя в ловушку.
Я пытаюсь отвернуться. Пытаюсь вырвать свои запястья из его хватки. Но чем больше я борюсь с ним, тем больше это его заводит.
Тем сильнее затягивается ловушка.
Его огромное тело прижимает меня к стене.
— Бл*ть, у тебя такой чудесный вкус, — стонет он, прежде чем скользнуть своим языком в мой рот.
Как только его язык касается моего, все нервные окончания в моем теле оживают в ответ.
Почему мне это нравится? Почему я хочу притянуть его ближе, а не отталкивать?
Это потому, что так меня давно не трогали? Или потому, что я не вижу его в темноте?
Не знаю. Все, что знаю, все, что мне кажется, будто я едва вошла в воду и меня уже тянут на глубину.
Я тону в ощущениях.
В его тепле. В его присутствии.
Его рот снова и снова приникает к моему рту. С каждым толчком его языка, с каждым посасыванием чувствую, что теряю себя немного больше.
Он ломает меня, поцелуй за поцелуем.
И прежде чем я это осознаю, целую его в ответ.
Мой язык отчаянно ищет его язык. Мое тело напрягается и тянется к его телу.
Я выгибаюсь и стону ему в рот.
Он подается бедрами вперед, его каменная эрекция прижимается к моему клитору.
Логика, разум и сознательные мысли потеряны, заменены потребностью, которую я никогда не чувствовала с Иваном. Мой мозг убаюкан ложным чувством безопасности из-за медленно нарастающей пульсации.
Все это может быть просто рефлексом выживания, но я не могу остановиться.
После того, как была так близка к смерти, я просто хочу жить.
Что-то глубоко внутри меня хочет этого.
Во мне возникает сильнейшее желание соединиться с ним. Быть под ним.
— Эми, — стонет он, и когда я слышу, как он произносит мое имя, чувствую себя такой сильной, такой могущественной. — Обхвати меня ногами.
Я не должна этого делать. Это безумие.
— Эми, — рычит он, когда я сразу не подчиняюсь.
И это рычание, боже, делает со мной невероятные вещи.
Порочные, греховные вещи.
Эндрю плохой человек. Я не питаю иллюзий по этому поводу. И тому, что он делает со мной и Эбигейл, на самом деле нет оправдания.
