И я привлекла внимание. Он кинул нож на пол. И начал двигаться ко мне, медленно, со словами: «Маленькая моя, не бойся, Дианочка». Я не переставала паниковать. Он пытался дотронуться до меня, но я пыталась всеми силами избегать контакта. Но он начал гладить мою руку. К тому моменту я поверила в истинность своего страха, но вдруг страх пропал.
И в душе наступила тишина. Голос во мне замолчал, как и всё вокруг. Время будто остановилось. Моё дыхание будто остановилось, и всё вокруг обрело ауру спокойствия и теплоты… Ложной теплоты.
Брат стал старше. Мы часто занимались какой-то дичью. И много придумывали.
К тому времени папа не стал лучше. Ни капельки. И чтобы он не прошёл, мы обвязали дом нитками. От одного угла к другому, от одного к другому… Пол, дверные проемы, мебель – нитки были повсюду. И даже трезвый человек бы навернулся, если бы не заметил их.
Мы сидели в детской на кровати. Это была третья комната от входа. Двери были открыты. Мы смотрели в длинный коридор и ждали. Ждали, пока зайдёт папа и упадёт, или ждали, пока зайдёт мама, чтобы предупредить её.
Через некоторое время мы помогли маме пройти до наших кроватей. Она упала на мою кровать и начала плакать. Потом села, я гладила её руку. Но она не переставала плакать. Я обнимала её, но она не переставала плакать…
В детстве в доме была странная атмосфера. Когда мы были одни, только семья, там веяло теплом и уютом. Когда приходил кто-то из ближайших родственников, чувствовалась какая-то раскрепощенность в закрепощенности, по-другому это описать невозможно. Будто твоей душе свободно, а она в клетке, стены давили, а ей хотелось лететь.
Когда приходили друзья родителей, дом наполнялся пошлостью и весельем. В такие моменты родителям было всё равно на нас.
Чаще всего нас посещали папины школьные друзья и друзья по работе. С ними родители могли сидеть до утра. У костра с шашлыком, алкоголем и шутками. Но нас туда не пускали. Или нам становилось скучно и мы просились в дом. Кстати, дом мы называли «хата».
В это время мы были свободны. Но в такие моменты на телевизоре шли либо ужастики, либо порно фильмы, либо ещё что-то, что не предназначено для малолетней аудитории. А в шкафах была уйма порно журналов и книг. Когда родители были с нами, они контролировали, чтобы мы не брали их, но в противном случае…
Мы не понимали этого. Но это повлияло на дальнейшее развитие психики.
Мы смеялись над пошлыми картинками. Помню даже, как я подошла с журналом к маме и решила показать ей «смешную» картинку. И никак не реагировали на кровавые и противные сцены в ужастиках. Для нас это было прикольно. Особенно «прикольно» то, что сейчас, когда я достаточно взрослая, родители контролируют каждое моё действие, чтобы, не дай бог, не было в моих запросах в сети пошлятины или сомнительных фильмов. А тогда на это было всё равно… «Дети, они же не запомнят всего этого и это никак не повлияет», – думали они. Видимо, промахнулись…
