— Безумный ты, Николка! Такой же безумный, как и я! — говаривала она.
Когда 14 января 1879 года Николай Александрович скончался, в Дивееве об этом не знали. В это время в обители ждали икону Нерукотворного Спаса. Одна монахиня пошла к блаженной спросить, скоро ли привезут икону.
— Вот, подожди: сперва Николку привезут, а там и икону, — ответила она.
Так и вышло. Тело Николая Александровича привезли для погребения в Дивеево, а вслед за ним привезли и икону.
Пелагия Ивановна и другие блаженные
«Забегали к Пелагии Ивановне и прочие бывавшие в обители блаженные рабы Божии — такие же, как и она, дурочки, как себя они величали, — рассказывала Анна Герасимовна. — Раз, например, зашла так всеми называемая блаженная Паша Саровская. Она потому и называлась Саровской, что несколько лет спасалась в Саровском лесу. Вошла и молча села возле Пелагии Ивановны. Долго смотрела на нее Пелагия Ивановна, да и говорит: “Да! Вот тебе-то хорошо, нет заботы, как у меня: вон детей-то сколько!” Встала Паша, поклонилась ей низехонько и ушла, не сказавши ни слова в ответ.
Спустя много лет после того сестра обители нашей Ксения Кузьминична, старица прежних серафимовых времен, однажды во время обедни осталась одна с Пелагией Ивановной и, сидя на лавке у окна, тихонько расчесывала у ней голову, а Пелагия Ивановна спала. Вдруг Пелагия Ивановна вскочила, точно кто ее разбудил, так что старицу Ксению испугала, бросилась к окну, открыла его и, высунувшись наполовину, стала глядеть вдаль и на кого-то грозить. “Что такое?” — подумала старица Ксения и подошла к окну поглядеть и видит: отворяется обительская калитка, что у Казанской церкви, и в нее входит Паша Саровская с узелком за плечами, направляется прямо к Пелагии Ивановне и что-то бормочет про себя. Подойдя ближе и заметив, что Пелагия Ивановна ей таинственно грозит, Паша остановилась и спросила:
— Что, матушка, или нейти?
— Нет, — говорит Пелагия Ивановна.
— Стало быть, рано еще? Не время?
— Да, — подтвердила Пелагия Ивановна.
Молча на это низко поклонилась ей Паша и тотчас же, не заходя в обитель, ушла в ту самую калитку. И после этого года полтора не была у нас.
Вот они, блаженные-то, как разговаривают; поди и понимай их, как хочешь... А они, дурочки-то, все знают, лишь друг на друга только взглянут, все и понимают.
Что же, вы думаете, значили эти таинственные их разговоры? А вот что: лет за шесть до смерти Пелагии Ивановны явилась к нам опять Паша с какой-то детской куклой, а потом еще немного погодя и со многими куклами; нянчится, бывало, с ними, ухаживает за ними, называя их детьми. И стала Паша по нескольку недель, а потом уж и по нескольку месяцев проживать у нас в обители: где день, где ночь. За год до кончины Пелагии Ивановны почти весь год прожила у нас. А как скончалась Пелагия Ивановна, то осталась даже и совсем в нашей обители. Была несколько раз она у меня, и я пробовала предложить ей остаться.
