Любовь – это боль | страница 59



Тепло. Восхитительное тепло и вкус, который она никогда не забывала.

Проклятие сорвалось с его губ, а затем он повернул ее и толкнул на матрас лицом вниз. В следующую секунду на нее упала стена тепла. Ее задница была прижата к его паху, спина — к его груди. Он источал столько тепла, что она сразу почувствовала жар. Темный, холодный мир вокруг нее исчез, сменившись теплом Викинга.

Он сорвал с нее пиджак и раздвинул ей ноги. Жар наполнило ее тело, и она почувствовала, что становится мокрой.

Викинг обхватил ее горло и задрал ее голову до боли. Она попыталась повернуться и посмотреть ему в глаза, но он этого не позволил, снова прижав ее лицо к матрасу. Его рука все еще лежала на ее шее в знак его собственности. Зубы задели мочку ее уха, когда он укусил ее за шею. Влажность покрыла ее бедра, когда он толкнулся в нее сзади.

Звук открывающейся молнии в комнате, наполненной ее тяжелым дыханием, был похож на канон.

Викинг раздвинул ее ноги, устроившись между ними, а затем стремительно вошел в нее, заставив ее вскрикнуть.

— Я ненавижу тебя, — прошептал он, продолжая вколачиваться в нее. — Я. Тебя. Ненавижу.

Положив руки ей на плечи, он удерживал ее, задавая карающий ритм. Комната наполнилась шлепающими звуками их сталкивающихся тел.

Это вовсе не было занятием любовью. Елена знала, что это было — способ вывести ее из его системы. Потому что, как бы он ни ненавидел ее, его тело этого не делало. И разве это не был болезненный поворот их ситуации?

Елена охнула, когда он толкнулся в нее глубже, широко растягивая и причиняя ей боль. Сладкую, сладкую боль. С ревом он кончил, наполнив ее до краев своим горячим семенем, затем отодвинулся и вскочил с нее.

Чувствуя себя разбитой и сломленной, она обернулась, надеясь найти в его глазах проблеск доброты, но его там не было. Викинг казался еще более злым, чем раньше, на его лице отчетливо отражалась ненависть к себе. Не желая стыдиться случившегося, Елена приподняла подбородок.

Сделав глубокий вдох, она поднялась на ноги. Дело не в ее или его гордости. Ей нужно было думать о дочери. Именно по этой причине она изначально оказалась в таком положении.

— Викинг… Нам нужно поговорить…

— Заткнись, — прорычал он, застегивая джинсы. — Ты предала меня. Не один раз, а дважды. Ты действительно думала, что можешь украсть моего ребенка и избежать наказания за это? Считай, что тебе повезло — если бы ты была мужчиной, то была бы сейчас на два метра ниже после того, как я выбил бы из тебя все дерьмо.