— Давай, сестричка, читай между чертовых строк. Когда я сказала «услышала», то имела в виду постельные разговоры. Я пыталась пощадить твои чувства, но ты же не думала, что я спала с ним только один раз, не так ли?
Как бы наивно это ни казалось сейчас, да, Елена так думала. Глупая, глупая, глупая. Джорджия могла быть злой змеей, но она была потрясающе красива. Какой мужчина не клюнет на нее за секунду? Извергнув эту маленькую ядовитую пикантную деталь, Джорджия ушла, оставив Елену наедине с братом.
Ей казалось, что пол сейчас разверзнется под ногами.
— Я могу вытащить тебя отсюда, — сказал Рики.
— Я не уйду.
— Лена…
— Я сказала нет.
Однажды она ушла от Викинга, больше этого не повторится. Елена подтянула к себе колени и крепко обняла их. И снова ее мир превратился в темное и пугающее место, но на этот раз она не убежит от него, не получив сначала ответов.
Рики вздохнул.
— Отлично. Но хотя бы спроси его, ладно? Позвони мне, когда я понадоблюсь.
«Когда», а не «если». Рики казался таким самоуверенным, что Елена немного его за это ненавидела. Каким бы необъективным это не было, она ненавидела брата за то, что он принес плохие вести и за то, что, возможно, открыл ей глаза.
Елена сквозь завесу слез смотрела, как брат уходит. Она не знала, как долго оставалась на диване, лежа неподвижно.
***
Викинг вернулся домой почти к обеду. К этому времени в голове Елены пронесся миллион мыслей. Это было похоже на эпическую битву, где тьма боролась со светом, а надежда пыталась превзойти отчаяние. Когда Викинг вошел в гостиную, положил пистолет на каминную полку и пошел на кухню, чтобы взять один из своих энергетических напитков, Елена все еще не знала, что сказать.
Мужчина, сидевший на кресле напротив нее, не был той же оболочкой, что и вчерашней ночью. Рваные джинсы облегали мускулистое тело, и он выглядел более собранным. В лазах была странная мягкость.
— Лена…
— Я беременна, — выпалила она.
Он моргнул. Затем на его лице расплылась широкая улыбка. Это было все, чего она когда-либо хотела, и одновременно все, чего боялась. Елена чувствовала противоречие. Был ли он счастлив от того, что у него будет ребенок от нее, или от того, что ребенок будет у него? Была ли правда в том, что сказала Джорджия? Он собирался украсть ее ребенка в качестве последнего акта возмездия?
Викинг, упав перед ней на колени, положил руку ей на живот.
— Я рад, — сказал он хриплым голосом.
Мягкость его взгляда не успокоила ее подозрение, закравшееся в разум и распространившееся, как рак.
