.
Что можно сказать по поводу этой истории? Я оказался в ситуации, которая воспринималась мною как экзистенциальная проблема. Пытался разрешить ее рационально: продумывал возможные решения (убрать литературу и ссылки на Щедровицкого или оставить все, как есть) и последствия, что будет, если сделаю тот или иной выбор. В ходе этих размышлений я, образно говоря, добрался до «дна своей души», поняв, что, конечно, для меня невозможно сделать то, что настоятельно советовал ученый секретарь. «Дно», до которого я добрался, – это уже не действие, а некоторое состояние моего бытия (экзистенция), кристаллизовавшееся в результате моих рациональных размышлений. Заранее до этих размышлений данная экзистенция была мне неизвестна и не дана. Получается, что целым в дан-ном случае выступает работа по разрешению экзистенциальной ситуации, включающая своего рода замышление (решаю чему во мне быть, как буду себя вести), обнаружение присущей мне экзистенции (бытия), новую сборку себя (настраиваюсь на новую жизнь, предполагающую борьбу с ВАК, возможный отказ, различные связанные с этим проблемы). И Августин, размышляя о сопротивлении собственным замыслам, добрался до дна, выявив свою экзистенцию; он понял, что уже поверил в Бога, но что его воля пока была слаба, а привычки привязывали к земле, что человек един, а зло – это не второе начало, а наша слабость, которая исчезнет, если человек будет трудиться над собой.
Другой мой поступок касается женитьбы. После первого брака я полюбил молодую девушку, Наташу Первачеву. Познакомились мы в санатории. В тот год на юге была холера, и я поехал по горящей путевке, подлечить желудок. Санаторий располагался под Воронежем. Была тихая холодная осень. В сосновых лесах, примыкавших к санаторию, происходило настоящее нашествие маслят. Сзади санатория к зданиям примыкали красивые луга, среди которых мелькала малюсенькая, быстрая, серебристая речка.
Как-то я, заметивший Наташу еще в столовой, когда она первый раз появилась в санатории, пригласил красивую молодую девушку с толстой каштановой косой покататься на лодке. К моей радости она согласилась. Я греб, а Наташа сидела на корме и грызла яблоки, которые были куплены специально для нее. Заходящее солнце освещало улыбающееся спокойное лицо девушки. Я нагнулся вперед, заглянул ей в глаза. Неожиданно воз-никло странное ощущение. Мне казалось, что я тону в бездонных озерах этих голубых глаз. На миг приоткрылось будущее, но я не успел понять, что там. Мы стали встречаться каждый день. Я пересказывал Наташе свои теории и вообще, распетушился. Тем не менее, думал, что после отдыха мы больше никогда не встретимся. Я был женат, имел ребенка, а Наташа была еще очень молода.
