Забавная геология: Записки геолога | страница 2

Со слов очевидцев он знал: снизу было видно, как Ан-2 вошёл в тучку на вершине горы, раздался громкий удар, и по склону покатились сорокаведёрные бочки с рыбой.

За тяжкими думами путник не заметил, как сумерки сгустились. Север — дни стали короткими, как в октябре. Пришлось остановиться на ночлег. По приблизительным подсчетам решил, что одолел за неполный день около двух сотен километров. Выбрал местечко, причалил. Срубил небольшую сухостоину, добавил сырой берёзы, плеснул горючки.

Костёр был готов, будет греть до рассвета. Постелил брезент и пригородился им от хиуса: с горы, из тундры тянуло холодом. И лёг не поужинав. Аппетита не было. Не было и сна. В голове крутился постоянный вопрос: как они там?

«На полмесяца я оставил им продуктов и предупредил: на четыре дня маловато, но и на плоту негусто».

На озере внимательно смотрели вслед уходящему плоту. Уже из отчалившей лодки, сопровождавшей плот, на вопрос старшего геолога: «Слава, а как с контрольным сроком?» начальник крикнул:

— Одна неделя.

Плот вошёл в русло реки и быстро скатился куда-то вниз. Петрович, старший геолог партии, подошёл к коробке с продуктами, взял одну тушёнку и единственную банку сгущёнки и убрал во вьючный ящик с документами. Потом обратился к напарнику:

— Андрей, у нас три банки тушёнки. Приступаем к жёсткой экономии. Продуктов — шиш да маленько. Две банки в ящике — НЗ. На крайний случай. Оленья голова протухла, я её выброшу в озеро, пока медведь не унюхал.

Он взял коробку, отнёс подальше от палатки и бросил вонючую голову в воду, она камнем пошла на дно.

Пляжная полоса озера была крутая и не шире одного метра, дальше — вертикальный обрыв и глубина, где царит вечный мрак миллионы лет. На поверхности гуляют волны как на Байкале, северный ветер гонит их на юг к истокам реки.

Андрей не удивился и не возмутился. Опытный геолог в возрасте чуть за сорок, в студенчестве увлекавшийся парусным спортом, он привык к выходкам Славы, с которым работал уже несколько лет. Проводив плот, он ушёл в палатку читать книжки и пить чай с малюсенькими кусочками сахара. Петрович присел к костру, сгрёб в кучку головни и долго смотрел в костер.

Заманчивое это зрелище — наблюдать, как язычки пламени перескакивают с места на место, озаряются ярким до белого цвета пламенем и гаснут. Затем вспыхивают другие. Так, кажется, сидел бы и смотрел бесконечно, когда время течёт, а от тебя ничего не зависит: сиди и жди. Ситуация дикая, мысли тяжкие…