– Ох, и зануда ты, – вздохнул Кум, вставая.
– Зато с тобой весело. Давай звони и поедем к генеральше. Слышал, она сказала через час у нее.
– Хорошо, будем выходить, позвоню, – вяло сказал Кум.
– Тогда потопали.
Я скачал данные на флешку, и мы вышли в коридор. По дороге зашли в мою приемной, и я показал Куму на телефон на столе у Лары.
– Что мне сказать? – спросил он.
– Скажи, что код расшифровали. Это компьютерный вирус, но что это значит, пока непонятно.
Кум устало подошел к телефону и набрал номер. В трубке послышался сонный голос.
– Владислав Николаевич, это я. Кулибин расшифровал код, но что это значит, непонятно.
– Сергей Иванович, – послышалось в трубке, – какой на хер расшифровали, если непонятно, что это такое? Ты себя слышишь?
– Я в смысле, что расшифровали код – это компьютерный вирус, но что это значит, для чего он в вирусе гриппа, пока непонятно. Сейчас едем к Ксении Георгиевне, чтобы все обсудить.
– Так и говори. Хорошо, держи меня в курсе дела.
Кум положил трубку.
– Ага, Сергей Иванович, бдительность ослабил, – вредным голосом сказал я.
Кум ничего не сказал, только посмотрел на меня посылающим взглядом.
Мы вышли на улицу. Там было еще темно, осенний холод наводил на грустные мысли о предстоящей зиме. Свет фонарей казался бесприютным, сиротским.
Всю дорогу до сестры мы молчали: оба устали, было не до разговоров. Только один раз Сергей Иванович заметил:
– Я вот не пойму, вы с Ксенией брат и сестра, а ругаетесь, как кошка с собакой.
– Это, наверное, потому что у одного из нас собачий вирус, а у другого – кошачий.
После этого Кум всю оставшуюся дорогу молчал.
Когда мы вошли в кабинет к сестре, она уже сидела за столом и пила кофе, уткнувшись в экран компьютера.
– Сестра, дай нам кофе, – вместо приветствия сказал я.
– Пожалуйста, Ксения Георгиевна, – очень вежливо попросил Кум.
– Хорошо, пожалуйста, только у меня растворимый. Мне некогда варить обычный, – сказала сестра деловым тоном.
– А кофеварку не пробовала? Она сама варит. Только такую капсулку вставляешь, и все.
– Нет, не пробовала, – отрезала сестра.
Мы вскипятили воду, растворили в ней кофе. Вообще этот напиток трудно было назвать кофе, но он был хотя бы горячим и, похоже, содержал кофеин. Я вбухал побольше молока. Кум сел на диван, блаженно вдохнул пар и торжественно сделал первый глоток:
– Лепота, – протянул он.
– Какая, на хрен, Кум, лепота. Напиток одинокой нетраханной бабы, – вырвалось у меня.
Сестра, на удивление, сдержалась, только укоризненно посмотрела на меня. Но за нее вступился Кум:
