— Готова? — звучит короткий вопрос.
— Да…
— Тогда иди за мной.
Семеню следом, низко опустив голову, боясь споткнуться. Пытаюсь подбодрить себя — Юсупов заботлив. Даже тапочки принес, это хороший знак…
Минута — и мы уже в спальне. Большая комната, посреди огромная кровать, застеленная бежевым покрывалом. Лаконичная обстановка, ничего лишнего. Все строго и функционально. Изысканная мебель, необычный дизайн светильников. Абстрактная картина на стене.
— Раздевайся.
Я должна ему сказать… Но что он сделает, когда узнает, что я еще ни с кем… В кино или книгах мужчины реагируют по-разному. Иногда отказываются быть первыми. Не всем нравятся девственницы… Что если скажу, а Юсупов выгонит меня? Или вызовет полицию?
Это проносится в голове, прежде чем снимаю с себя халат.
Халат падает на пол и от пронзительно пристального взгляда мужчины мне становится ужасно не по себе. На меня никогда и никто не смотрел вот так… словно уже касается, всюду. Для него нет запретов. Хочется обхватить себя руками, хоть немного прикрыться, но я понимаю, что так только навлеку на себя лишнюю грубость. Нужно дать ему что он хочет, то, что сама пообещала. Отступать нельзя…
— Подойди.
Вспыхиваю от нового приказа. Неужели обязательно давать вот такие короткие команды? Наверное, в его понимании иного я не заслужила.
Подхожу вплотную. На Тимуре все еще полотенце, тогда как я абсолютно голая, беззащитная. Сердце колотится бешено, выпрыгивая из груди. Поднимаю взгляд, чувствуя, как все тело, от макушки до пяток, наливается липким холодом.
Юсупов вдруг протягивает руку и чуть касается кончиками пальцев моей щеки. Не ожидая этого, испуганно отшатываюсь.
— Ты не должна каждый раз изображать перепуганного насмерть кролика, когда я прикасаюсь к тебе, — хмуро бросает Тимур.
— Да… Хорошо. Я пока не привыкла. И мне нужны гарантии, — добавляю срывающимся шепотом. Хочет, чтобы смелой была? Отлично. Тогда должен понимать, почему я здесь. Ради чего. — Я не хочу в тюрьму.
Нет ответа. Сволочь…
Вздрагиваю от неожиданности, по телу пробегает электрический разряд, когда горячие мужские ладони касаются моих обнаженных грудей. Напрягаюсь, как натянутая струна, ожидая грубости. Сжимают довольно бесцеремонно, но не грубо. Взвешивают в руках, гладят уверенными, по-хозяйски наглыми движениями. У меня небольшая грудь, но меня устраивает полностью. Точнее, устраивала до этого момента. Почему-то сейчас я ужасно стесняюсь своих форм, думаю о Наде, сравниваю себя с ней, разумеется, не в свою пользу.
