— Привет, Ершан!
Парень обернулся:
— Привет, этта… А откуда ты меня знаешь?
Ого. Еще и тезка. Если всё выгорит — не придется привыкать к новому имени.
— Да нет, братишка, извини, обознался я. Со спины на тебя посмотреть — вылитый Ершан Трынкин, еще бы усы тебе и вообще не отличишь…[6]
Угомонись. Болтаешь, частишь — нервничаешь… Запомнишься, а это лишнее.
Парень неожиданно смутился, неловко пригладил ногтем большого пальца свои чахлые перышки, которые гордого звания усов, честное слово, и вправду не заслуживали.
— Поступаешь? — небрежно бросил я, как бы желая поддержать случайно завязавшийся разговор.
— Да… — парень махнул рукой, — Отец сказал. А я, этта, не хочу, если честно.
— Документы хоть собрал?
Небрежный, ленивый, совершенно пустой вопрос… А внутри меня все сжалось: от ответа на него зависел успех всей операции.
— Да… — парень толкнул ногой чемодан, — И вещи собрал, чтобы, этта, сразу в общежитие поселиться.
Есть! Осталась последняя проверка.
— Деньги надежно держишь? А то был у одного моего знакомого случай: в автобусе, этта, из кармана вытащили.
Как легко у меня талганское «этта» слетело с языка: или вживаюсь в роль или тезка заразил меня.
Тезка невольно дернул рукой к сердцу, не в смысле, что его случайно схватил сердечный приступ, а явно для того, чтобы проверить, на месте ли деньги, лежащие во внутреннем кармане.
И снова — есть!
Этот разговор я повторял уже в четвертый раз и только сейчас сошлись все звезды в нужную конфигурацию. Первый выбранный мной в жертвы оказался местным, который ехал из гостей, никуда поступать не собирался и, естественно, никаких документов не имел. Второй держал документы в чемодане, но, раззява, и деньги положил туда же. Понятно, что после упоминания о карманниках он вцепится в свое имущество и не оторвется от него до самого общежития. Да и, честно говоря, не хотелось лишать его И документов И денег. По себе знаю — тоскливо, пусть хоть деньги на билет домой останутся… Третий, наоборот, деньги вместе с документами сложил в один карман, а я не настолько уверен в своих талантах к карманной тяге, чтобы попытаться достать их оттуда. Вернее, я в своих талантах был уверен твердо. Твердо уверен, что ничего у меня не выйдет.
А вот увести чемодан — дело гораздо более простое…
По крайней мере — мне так кажется. Другого выхода у меня все равно нет.
— Ладно, Ершан, бывай. Удачи! — я подмигнул и пошел в сторону вокзала. Отошел шагов на двадцать, бросил быстрый взгляд через спину.
