— На дорогу не собираетесь смотреть? — выдавила я, укутываясь в куртку.
— У тебя кожа посинела от холода, — равнодушно заметил мистер Артонт.
Это он так оправдывается?
— Вы не ответили на вопрос, — напомнила я.
— Нет, это не шутка. Везу тебя в лес, смотрю на дорогу. Я пропустил еще что-то?
— В смысле... не шутка?
— Я лично отправил тебе сообщение, сверившись с академическим уставом, — палач равнодушно пожал плечами.
У меня не было слов. Что я должна сказать? Он прав. Разве я не подразумевала такого исхода событий, когда узнала, что мой личный маньяк и новый ректор академии — один человек?
Все ясно.
«Ягуар», наконец, остановился у самой границы леса. Не говоря ни слова, я вышла из машины на мороз. Даже слез не было, просто тело сотрясала крупная дрожь. Я шла вперед, утопая в сугробах. Нет эмоций. Какое-то непонятное умиротворение. Все, ради чего я прикладывала столько усилий, все, ради чего я терпела свою долбаную жизнь... исчезло.
Можно выдохнуть, наконец. Больше нет будущего, ради которого надо рвать свою пятую точку. Нет перспектив. Потеряла все из-за своей глупости. Стану вечной узницей пансионата во власти чокнутой тетки. Буду работать в клубе, хотя теперь это и не обязательно. Но новую работу я все равно вряд ли найду.
Ректор поравнялся со мной.
— Позволь поинтересоваться, куда ты собралась?
— В лес.
— Зачем?
— Давно хотела прогуляться, да все времени не хватало, — равнодушно отозвалась я, продолжая дрожать всем телом.
— Остановись.
Ноги почему-то перестали повиноваться, выполняя команду ледяного, как лесной ветер, голоса.
— Не лучший наряд для прогулок в зимнем лесу. Решила шантажировать меня самоубийством?
— А сработает? — бросила я безучастно.
Мистер Артонт встал передо мой, воспользовавшись моим оцепенением.
— Обычно я равнодушен к чьему-либо желанию распрощаться жизнью.
— Тогда прочь с дороги! — вдруг разозлилась я. — Какое вам дело, куда я иду!
— Ты из тех ненормальных людишек, что сводят счеты с жизнью из-за оценок? — казалось он действительно был удивлен.
— Это не просто оценка! — завопила я, подтверждая его предположения о том, как далеко уехала моя крыша. — Это мое будущее! Моя ЖИЗНЬ! Я... Я... — меня вдруг накрыл приступ истерического хохота. — Наконец высплюсь, — засмеялась я, не в силах остановиться.
Ректор недовольно сощурился.
— Прекрати, — произнес уверенно, словно даже не сомневался, что я подчинюсь.
— Пошел к черту! — продолжая смеяться, выдавила я сквозь смех.
Может, ноги и не желают перечить синеглазому, однако сознание все еще принадлежит мне.
