Маленькая еще, конечно, но такая смелая. Восхищаюсь ею – выдержала оборону, даже местами пытаясь надавить на меня. Отважная, но все равно еще слишком наивная.
Надо же, как быстро время летит. Такое чувство, что совсем недавно скромно прятала глазки, а потом с восхищением смотрела на меня, не отводя взгляда. А сейчас вот дерзит.
Бросает вызов, черт бы ее побрал.
И от такого искреннего и смелого взгляда практически черных глаз (особенно, когда злится) внутри все сжимается в тугой комок. Он растет с каждой секундой все сильнее, готовый вырваться наружу. Так сильно она меня зацепила.
Единственная, кому не оторвал голову, позволив бросать мне вызов прямо в лицо.
- Б**ть! – уперся кулаками в стену и опустил голову. Вроде и одержал победу, но в то же самое время чувствовал себя проигравшим. Ее слезы тронули до глубины души, и я чувствовал себя последним мерзавцем на этой планете.
Надо же, как резко все поменялось в моей жизни. Слишком уж быстро Алиса снова в нее ворвалась.
Раньше женские слезы меня не трогали. По-барабану, пусть хоть умоется в своих соплях. А вот сейчас, глядя на хрупкую девушку, которая содрогалась в рыданиях, хотелось кого-то разорвать.
Но сильнее хотелось прижать ее к груди и не отпускать. Просто чувствовать, что она рядом.
Не позволила, вырвавшись из объятий.
“Да пошел ты! И ты, и твоя жалость. Ненавижу тебя!” – резануло воспаленный мозг. Оголенные нервы и так на пределе, а это реально добило.
Вспылил, хоть и старался держать себя в руках, постоянно уходя от правдивых ответов. Алиса действительно считает меня негодяем, купившим ее тело у отца. И не собирается слушать мои аргументы.
“Любая подлость – это подлость, как бы ты ее не оправдывал”, – и я бы точно согласился с этим утверждением, если бы не обстоятельства.
Тогда я хотел красивую игрушку рядом. В бриллиантах, шубах, в дорогом автомобиле и всё время у меня под рукой. Просто куклу, которая бы скрасила мой быт. Плевать, что она намного моложе меня – это даже лучше. Можно воспитать для себя, заставив девочку жить по моим правилам. По-другому я не умею брать.
Только так.
Но наша самая первая встреча перевернула мой внутренний мир. Особенно, когда заглянул в эти невинные глаза. Слишком чистые, чтобы их сломать. Одним движением руки мог потушить этот блеск юношеской наивности.
И тут же отбросил эту мысль.
Захотелось сделать ей приятное. А еще лучше – защитить от всех невзгод, когда передо мной на столе лег отчет о плачевном финансовом состоянии Шведова Виктора Васильевича.
