хозяин быта второго подвида на последнем этапе темной деградации. Все функциональности основы кажутся такому «огру» индифферентно-враждебными к нему, будто свидетельствами наступающего краха любимой эмоции, в частности, именно так он смотрит на непонятную сыпь на теле. Что-то возбудилось в метаболизме не так. И хозяин быта старается нивелировать константным возбуждением любую функциональность, угрожающую его эмоции. А так как высокомерные деяния полны невежества и разрушительны в своем невежестве – то они носят достаточно жуткий характер и, в принципе, недалеки от ада. Они показаны в старых, обрывками сохранившихся сказках как особая «огрская хитрость», полная расчетливых прикидок – как бы сделать так, чтобы процессы свойств пошли нужным образом. Это советы или деяния, которые разрушают возможности к активности жизни опеки, разрушающие глубинное течение быта. Например, если путники идут в жаркое место – то огр, под каким-нибудь предлогом, попытается забрать у них головные уборы. Или предлагает зайти и присесть отдохнуть в такое место, куда заходить, а тем более отдыхать – нельзя, место опасно. Ведь ему кажется, будто все окружающие – издеваются над ним неприятным ему возбуждением, мешают, кидают, горланят и т.д. Конечно, деяния современных темных хозяев быта второго подвида – отличаются от описанного. Современные-то хозяева быта не дикари-людоеды! Внешне и по степени разрушения – отличаются. А по сути – нет! Муж без предупреждения пытается состричь жене волосы. Они, видите ли, неряшливы и могли удержать микробы с транспорта.
Гармония слоя познания хозяев быта третьего подвида
Хозяева быта третьего подвида познают третий подслой эмоций, внешнее временное будущее. Образно – это красота, да. Как в примере со статуей, из прошлой книги. Но почему статуя красива? Потому что у ее формы есть будущее, которое и является красотой в восприятии. Функциональная же суть очень хорошо описывается образом – «красивая жизнь», красиво составленный быт. То есть веер свойств быта, в итоге успешно обеспечивающий проявленное будущее эмоции.
Я уже упоминал о том, что человеческий язык недостаточно богат словесно для описаний многих сущностей бытия, он изначально недостаточно ориентирован на подобные задачи. Это действительно так, однако следует заметить – в последние столетия цивилизация совершила значительный рывок, в том числе в плане развития логики и достаточно сложных функциональных понятий, собственно, это можно назвать и развитием культуры в целом. И то, что, скажем, пятьсот лет назад было бы объяснить чрезвычайно сложно – сейчас объясняется относительно легко.
