Пожалуй, как раз это не так просто объяснить в рамках земной культуры. Представьте, приехал турист, остановился у местных. Туриста возбуждает море, песок и солнце, именно эти чувства или, скажем так, эти «материалы», если описывать техническим образом. А местным нужно убирать теплицы. И им наплевать на морские побережья, но на туристах заработать все же хочется. И они красят землю под песок, распыляют над теплицами запах моря – а вдруг туристы пойдут! Смешно? Это только потому, что на земле недостаточно прямых возможностей тел олимпийцев второго подвида. А при достаточных возможностях - чувства туриста вполне могут быть обмануты сборными инстинктами. Темные олимпийцы маскируются, переодеваются, изменяют облики и восприятие в опеке, в общем, пытаются перетасовать весь веер инстинктов в свою пользу. К примеру, пусть олимпиец второго подвида заведует, скажем, фруктами. А кто-то хочет огурец. Чувственно. Но темный олимпиец второго подвида убеждает: бери мое! Что, хочешь другое? Ну смотри, мой фрукт… он же прямо как огурец! Зеленый как огурец, ломается как огурец, хрустит как огурец, и прочее.
Рано или поздно темная экспансия терпит крах. Светлое влияние вызывает к жизни такие свойства и инстинкты, «подмять» которые темный олимпиец не сможет даже теоретически. То есть не потому, что они активнее или устойчивее, хотя вполне могут быть и такими. А потому что за ними – смысл и гармония вечности. Ведь рано или поздно гармоничный смысл первозданного хаоса перестраивает мир согласно неизреченному смыслу.
Начинается следующий этап темной деградации. Для всех существ, у которых слой познания, а значит и слой темной эмпатии – жизнь, этап сохранения образно очень похож на выживание. Ведь они сохраняют свойства, жизнь. В общем, теперь олимпиец переходит от темного нападения к темной защите. И те чувства, с которыми олимпиец упорно не хотел контактировать еще на предыдущем этапе, теперь появляются на территории «выживания» олимпийца, от других темных, со своими эмпатиями. Но ведь он все также избегает их! Поэтомуолимпийца второго подвида начинают одолевать фобии. На этапе экспансии олимпиец совершал подтасовки, обманы и подлянки в чувствах. Теперь же он направляет все силы на то, как сохранить имеющуюся территорию, чтобы подтасовки и обманы не совершили по отношению к нему. Кроме того, он становится очень чувствительным к нежелательным изменениям уже сохраняемой возбужденности чувств. О таком состоянии говорят: «весь на нервах». Здесь хочу подчеркнуть – на данном этапе олимпиец страдает, и когда теряет блага в настоящем, и когда он их вроде бы и защитил – тоже страдает. Почему? А потому что гармоничная жизнь и выживание – это разные вещи. Темная эмпатия, ограниченная определенным масштабом, без синхронизации с неизреченным смыслом – неизбежно начинает разрушаться, даже будучи защищенной от внешних поползновений других выживающих.
