Трелковский и Скоуп принялись вырывать у него газету, но Саймон взмахом руки остановил их.
- Не будьте такими нетерпеливыми, - сказал он. - Я сам вам прочитаю. "Для жильцов дома номер 8 по авеню Гамбретта в Лионе прошлая ночь оказалась наполненной активной деятельностью, а для одного из них стала и вовсе роковой. Месье Луи Д., сорока семи лет, холостяк, занимавшийся торговлей мануфактурой, отмечал с друзьями выгодную сделку и основательно напился. Вернувшись к себе домой в три часа утра, он вздумал порадовать жильцов некоторыми оперными ариями, поскольку всегда гордился своим голосом. После нескольких фрагментов из "Фауста" он перешел к "Тоске", когда один из соседей, месье Жюльен П., пятидесяти лет, женатый, виноторговец, попытался было призвать его к порядку. Месье Д. отказался внять призывам и в подтверждение своих намерений продолжить концерт вышел на лестничную площадку, где продолжил пение. Тогда месье П. вернулся к себе в квартиру, взял автоматический пистолет и разрядил обойму в незадачливого пьяницу. Месье Д. немедленно отвезли в близлежащую больницу, где он вскоре по прибытии скончался. Убийца арестован".
Пока Саймон читал, а Скоуп заливисто хохотал, Трелковский чувствовал, как у него в горле образуется громадных размеров ком. Он судорожно сжал зубы, чтобы не разрыдаться на месте. Подобное нередко случалось с ним и раньше, в том числе по самым нелепым причинам, причем его самого подобные сцены смущали гораздо больше, чем окружающих.
В таких случаях его охватывало непреодолимое желание удариться в слезы, отчего он был вынужден многократно высморкаться, хотя и не чувствовал ни малейших признаков простуды.
Он купил номер этой газеты, намереваясь прочитать статью еще раз, уже у себя дома.
Все это время ему было просто невозможно видеть Скоупа или Саймона, слышать поток их анекдотов про поведение соседей. Рассказывая ему все эти истории, оба неизменно требовали от него новых деталей относительно того, как развивается ситуация у него дома. Они сгорали от желания быть снова приглашенными к нему в гости в надежде устроить там грандиозный скандал, который положил бы всему этому делу жестокий конец. Когда Трелковский категорически отказал им в приглашении, они пригрозили прийти просто так, вне зависимости от того, ждет он их или нет.
- Увидишь, - сказал Саймон, - мы придем в четыре часа утра, станем барабанить в твою дверь и выкрикивать твое имя.
- Или, - добавил Саймон, - станем стучать в дверь этажом ниже и при этом спрашивать тебя.