В нем говорилось: "Дорогой президент Картер, меня зовут сержант Чангиз Лахиджи. Я родился в Иране и служу в Силах специального назначения в Форт-Брэгге, Северная Каролина. Пожалуйста, дайте мне разрешение взять Команду "А" и отправиться в Иран, чтобы освободить американских заложников. Я хорошо знаю тот район, и играл в футбол на стадионе через дорогу от посольства США. Я уверен, что с вашим одобрением и поддержкой я смогу разработать план, который будет успешен. Пожалуйста, не отвечайте отказом".
Два месяца спустя я получил официальный ответ из Белого дома, в котором говорилось: "Спасибо за вашу озабоченность. Мы ценим, что вы вызвались добровольцем на спасательную операцию. Пожалуйста, будьте наготове".
Около полуночи 5 января 1980 года – на третий месяц кризиса с заложниками – я сидел в своей комнате на третьем этаже казармы спецназа, когда услышал, как кто-то постучал в дверь. Это был сержант Хаксон. Он сказал: "Подъем, Чангиз. Вставай и собирай свое дерьмо. Тебе приказано немедленно отбыть. Не забудь взять удостоверение личности".
Я пошвырял свои вещи в баул и поспешил на улицу. Двое сержантов приказали мне сесть в джип и отвезли на близлежащую военно-воздушную базу Поуп. На обжигающем морозе мне велели встать в стоящий на асфальте строй из еще двух дюжин операторов SF.
Капитан сказал: "Вас проверят, испытают и подготовят для выполнения специальной задачи. Не задавайте никаких вопросов".
"Да сэр!"
Военный C-130 доставил нас на базу в Колорадо, где мы выгрузились на мороз. Оттуда нас на автобусах отвезли в госпиталь, где я прошел медицинский осмотр. В конце мне дали кодовый псевдоним Гектор.
Ребята из моего подразделения тут же принялись доставать меня, потешаясь над моим псевдонимом. "Гектор? Ты, должно быть, мексиканец из Китая?"
Я втайне наслаждался этим. Это было лучше, чем зваться верблюжьим трахателем или радикальным исламистом.
На следующий день нас всех подняли в 06:30 для теста на физподготовку. Отжимания, приседания, пятимильный кросс. Трое парней провалились.
Пять дней спустя мы вылетели в лагерь, граничащий с Зоной 51 в пустыне Невада, на месяц жестких тренировок, включающих бесконечные часы на стрельбище, тесты по ориентированию и преодоление препятствий, установленных в подземных туннелях, в которых раньше размещались ядерные ракеты.
Однажды днем меня оставили одного в пустыне, вооруженного только радиомаяком. Окруженный песчаными дюнами, под испепеляющим солнцем я включил маяк и принялся ждать, пока самолет сбросит три упаковки. В первой находилась пятисотфутовая (152 м) веревка; во второй воздушный шар и баллон с гелием; а в третьей – специальный костюм с подвесной системой. Я наполнил воздушный шар, затем надел костюм и привязал один конец веревки к шару, а другой – к подвесной системе. Услышав приближение самолета, я выпустил воздушный шар, который потащил меня в небо.
