"Вы уверены?" спросил он. "Подготовка Рейнджеров очень сложна, и это опасная служба".
"Я в форме. Я готов".
"Окей. Сначала мы должны проверить ваши данные. Вы можете завербоваться с отсрочкой зачисления(8). Сейчас у нас нет вакансий в пехоту, но вы можете зачислиться медиком".
"Я согласен". Это было в ноябре 1977 года, и я был в восторге.
В январе 78-го я вместе с еще полусотней новобранцев отправился на вводный курс в Окленд. Через несколько дней мы прилетели в Форт Леонард Вуд, штат Миссури, на девятинедельный курс начальной подготовки. Мы попали в похолодание, когда температура падала до 20 градусов ниже нуля. Я изрядно поморозил себе задницу.
По завершении начального курса Армия отправила меня в Форт Сэм Хьюстон в Техасе на трехмесячное медицинское обучение. Мне чертовски не хватало времени, потому что мой английский все еще был не на должном уровне, и мне было трудно заучивать медицинские термины. К тому же парни постоянно докапывались до меня из-за моего акцента.
Я вытерпел, прошел через это, и меня отправили в Форт-Беннинг, Джорджия, в воздушно-десантную школу. В иранском спецназе я уже прыгал как с принудительным раскрытием, так и со свободным падением, и получал от этого удовольствие, так что обучение далось легко. Однако во время "недели вышки" (Tower Week)(9), отрабатывая приземление с высоты 250 футов (76 м), я криво приземлился и подвернул лодыжку. Никто, кроме моего товарища по прыжкам, не знал, что случилось.
В ту ночь моя лодыжка сильно распухла. Не желая, чтобы меня отстранили, я пошел в лавку, купил кучу эластичных бинтов, замотал лодыжку как можно туже и пережил последний день "недели вышки". Затем пришло время прыжков из самолета. В первый день мне удалось совершить два прыжка с C-130 с высоты 1250 футов (380 м) и вытерпеть боль. На второй день мы прыгали с рюкзаками из С-141. Я приземлился нормально, но моя лодыжка болела так сильно, что я думал, что потеряю сознание.
В последний день мы сделали так называемый голливудский прыжок, означавший, что на нас были только основной и запасной парашюты, без рюкзаков и оружия. Я подумал: никаких проблем, и приземлился благополучно. Но когда я встал, я сильно хромал, и мне пришлось попотеть, чтобы добраться до строя и встать по стойке смирно.
Капитан, командовавший воздушно-десантной школой, остановился передо мной и вбил мне в грудь латунные крылышки. Булавка ужалила меня как оса.
Я крикнул: "Десант!"
Я был армейским Рейнджером. Через день нас на автобусе привезли в Форт-Брэгг, Северная Каролина, на курс Сил спецназначения. Помню, какое волнение я испытывал, когда мы остановились перед зданиями времен Второй мировой войны, в которых размещалось наше подразделение, называвшееся IMA – Институт военной помощи (Institute for Military Assistance)(10), ныне именующееся SWC, Центром специальных методов вооруженной борьбы (Special Warfare Center), для начала подготовительного этапа обучения.
