Утро было раннее, сон все еще не оставил надежды заманить меня в свои цепкие объятия. Судя по сдержанным зевкам Бена, он тоже с трудом боролся с дремой. Говорить в таком состоянии сил не было, а потому всю дорогу до станции монорельса в повозке царило молчание.
К станции мы подъехали одновременно с составом, который как раз подошел к перрону. Быстро простились с батюшкой, причем я заметила, что отец пожал руку куратору и даже улыбнулся. Похоже, пока мы с Беньямином отсыпались, между мужчинами произошел серьезный разговор, и они сумели найти общий язык. Это меня очень порадовало.
Купейный вагон, в котором нам предстояло провести почти сутки, был практически пуст. Мы заняли свое купе, состав тронулся. Магистр О'Ринэль посмотрел на наши с принцем сонные лица и предложил:
– Давайте-ка, ложитесь спать. Разбужу ближе к полудню.
– Я не против, – кивнул Беньямин. – Только пойду умоюсь.
Бен вышел в коридор, я встревоженно потянулась за ним: оставлять напарника без присмотра не хотелось.
– Не беспокойся, Орнелла, в вагоне безопасно, – остановил меня куратор.
Я послушно кивнула и уже собиралась усесться обратно на диванчик напротив мужчины, но он поймал меня за руку, потянул к себе. Сама не поняв как, я вдруг оказалась у него на коленях.
– Девочка моя… ты не представляешь себе, что я чувствовал, когда думал, что потерял тебя навсегда… – со стоном проговорил магистр, изо всех сил прижимая меня к себе. – Мое сердце едва не остановилось!
Сильные руки магистра стиснули мои плечи. Его подбородок уткнулся мне в макушку. Дыхание – тяжелое, хриплое, шумно вырывалось через его стиснутые зубы. Моя щека ощутила жар кожи и стальную твердость мышц его груди, а под ухом гулко грохотало его сердце.
Святая Чаша! Я и подумать не могла, что вызвала в своем кураторе такую бурю чувств! И все это время – со вчерашнего вечера – он носил в себе это напряжение, не смея ни словом, ни вздохом выдать его…
Мне захотелось успокоить магистра, снять с его души эту боль. Я подняла руки, чтобы обхватить его спину, и невольно прикоснулась к скрытым под личиной крыльям. Нерешительно погладила их. Магистр вздрогнул. Немного отодвинул меня от себя, сорвал с груди амулет, скрывающий его истинный облик.
– Хочу, чтобы ты видела меня настоящего и могла прочитать в моих глазах, как много ты для меня значишь, – прошептал он хрипло.
Поймал ладонью мой затылок, заставляя меня поднять голову. Я встретилась с пронзительным темным взглядом, в котором было столько страсти, что у меня закружилась голова!
