Именно этими словами меня приветствовал Синцов, когда я вошла к нему в кабинет.
— Что это с тобой, мать?
— Не обращай внимания, — отмахнулась я. — Бандитские пули.
— Ну-ка, сядь, — приказал Синцов, поставив на стол чайник для заварки, который он держал в руке. Я послушно села на старый кожаный диванчик, по сплетням, стоявший в этом кабинете еще со времен отделов борьбы с бандитизмом. Синцов присел передо мной на корточки и положил руку мне на больное колено.
— Ты чувствуешь, какая у тебя коленка горячая? — спросил он. — Ты не ушибалась?
— Нет, — твердо ответила я.
— Странно. Все симптомы воспаления суставной жидкости, но это заболевание травматического происхождения. Может, ты ногу подвернула?
— Да нет же, говорю тебе.
— Странно. Ну ладно. Тебе нужно лекарства попить, я напишу, какие, и накладку жесткую на колено. Лангетку. А вообще пойдем, покажу тебя дежурным медикам.
— Да не надо ничего, пройдет, — отмахнулась я. — А ты откуда так подкован в медицине?
— Война, — пожал он плечами. — В армии научился, условия были соответствующие.
— А-а.
— А к медикам все равно сходим. Пусть глянут опытным глазом, я-то дилетант.
— А кто сегодня дежурит?
— Щас глянем. — Он подошел к столу и посмотрел в график, лежащий под стеклом. — Задов и Стеценко.
— Не пойду.
— А что такое? Кто из них тебя не устраивает?
— Синцов, не прикидывайся, что ты один из всего главка, прокуратуры, а также медицинской общественности не знаешь, что мы со Стеценко уже почти полгода не живем вместе.
Синцов отвернулся.
— Да ладно. Я слышал что-то такое, но мне не верилось. Вы же были такой хорошей парой…
— Интересно, вы все сговорились, что ли? Вы над нами свечку не держали, и какой парой мы были, никто достоверно не знает. А может, мы каждую ночь друг друга душили?
— Тем более, это очень возбуждает, говорю тебе как специалист по половым преступлениям. Но я далек от того, чтобы лезть тебе в душу. Не хочешь, терпи. Сводки на столе. Только раз уж ты прямо с утра сюда притащилась, попей со мной чая. Я хорошо завариваю.
Я села за стол перед кипой сводок о происшествиях и преступлениях, случившихся на территории Санкт-Петербурга в августе этого года, и спросила Синцова:
— Андрей, а ты что, ночуешь в кабинете?
— Ну раз уж я к вам, сударыня, в душу не лез, будьте и вы взаимно вежливы. Ты еще спроси, один я ночую в кабинете или с кем-нибудь.
— Ты так окрысился, как будто ночуешь с мужчиной. Да ночуй ты, где хочешь, это твое дело. — Я неожиданно обиделась, хотя даже себе не смогла бы объяснить, на что.
