Оборачиваюсь.
Заглядываю в глаза своему новому знакомому. Они у него тёмные. Карие, цвета шоколада. Он наверняка и сам, как лакомство — сладкий, притягательный. Которого хочется ещё и ещё.
— Может, встретимся сегодня вечером?
Его неожиданное предложение заставляет растеряться.
Откажись.
Откажись.
Это всё, что сейчас есть в моей опустевшей голове.
Давай, прояви свой железный характер, Прохорова, которым ты отбивала стольких людей.
— Прости, не могу, — всё-таки выдавливаю, взяв себя в руки. Потому что я и правда не могу позволить такой роскоши.
Хотя, кого я обманываю?
Митю отвезу маме. Скорее всего, на несколько дней. И у меня будет свободное время. Но нет.
Лучше я проведу часы с сыном, чем с незнакомым мужчиной.
Который, к тому же, ещё и не любит детей.
— А завтра?
— Тоже.
Сухо, лаконично и холодно.
— Динамо, — отвечает неожиданно легко и отворачивается. Как он умеет таким быть? В один момент серьёзным, порой даже, холодным. Собранным!
А в другие таким… Душевным, что ли? Простым до одури.
— С чего такие выводы? — воспринимаю его слова, как наезд на мою скромную персону.
Говорю с вызовом. Не нравится мне, когда обзывают.
— А вот встретимся завтра, узнаешь.
Закусываю губу, чтобы не улыбнуться. Манипулятор.
— Я подумаю, — демонстративно грубо отрезаю, разворачиваюсь и иду за сыном. Он наверняка меня уже заждался, пока я беседовала с таксистом.
Главное, не оборачиваться, главное, не оборачиваться. Держу у себя эти предложения в голове, чтобы случайно не совершить ошибку.
Знаю, что он смотрит мне в спину, потому что она горит. Нет. Жжёт. От его взгляда, устремлённого прямо на меня.
— До встречи, помидорка.
Глаза буквально вылезают на лоб. А тёплое чувство в груди, взявшееся из ниоткуда, разлетается по всему телу.
Дурак.
Самый настоящий.
Хочу обернуться, возмутиться. Но вместо этого иду вперёд, пряча горящее лицо в воротах пальто.
Тишина квартиры без сопения сына угнетает.
Детский сад закрыли на неделю, поэтому мне срочно пришлось везти Митю маме, которая не особо была рада сидеть с собственным внуком. Пришлось уговаривать и пообещать, что заберу его в пятницу вечером.
И теперь меня ждали целых три одиноких вечера, которые я собираюсь провести за скучанием по сыну. Не хватает его дико. Нет сопения на всю комнату, которое убаюкивает меня ночами.
Поэтому сейчас громко вздыхаю на диване, укрываясь пледом.
Не могу уснуть, и всё.
Хоть сейчас иди, одевайся и езжай на другой конец города, лишь бы закрыть глаза рядом с родным человеком.
