Они подошли к первому камню, затонувшему в густой и шелковой траве наполовину. Камень был самым обыкновенным, только что надпись была. Мальчишка присел, разобрал имя, а фамилию нет, она поросла мхом. У следующего камня в нескольких метрах дальше, тоже самое. Пройдя несколько могил подряд, Георг удивленно позвал Оливию:
— Здесь похоронены только женщины с одинаковыми именами!
Он успел привыкнуть и к ощущению бескрайности этого места, и перестал вообще чувствовать какой-либо дискомфорт. Ничего страшного, одно только удивление странным совпадением имен. Оруженосец не подошла, она стояла и смотрела в землю, прямо себе под ноги. Когда Георг подошел сам, то увидел яму.
Черная дыра зияла, и оттуда пахло сыростью.
— Глубоко, — девушка задумчиво произнесла это и подняла маленький камешек, валявшийся рядом, кинула вниз.
— Сейчас принесут хоронить?
— Нет, наоборот, не так давно отсюда вытащили покойника.
— Зачем? — он ужаснулся.
— Следы видишь? Здесь был человек, и ему пришлось очень нелегко. Могила глубокая, я даже не услышала дна, а земля какая… уже как железо была, да о старости и по надгробию понять можно. Лет пятнадцать ему, или около того…
— И здесь тоже такое же имя.
— Какое имя?
— Как везде.
Она посмотрела на мальчика, а потом засмеялась, поняв, о чем он:
— На свете есть три слова, малыш, которые люди превратили в женские имена. Вера, Надежда, Любовь.
— А фамилии?
— Это не фамилии, — на камне разрытой могилы она счистила коричневый мох, — это не Надежда “какая-то”, это надежда “чья-то”. Здесь написано “Надежда Гарольда”.
— Какого Гарольда?
Оливия рассеянно обернулась, будто искала глазами и хотела сказать “да, вот этого”, но кроме них двоих в долине никого не было. Только луна и ветер.
— И я думаю, что это странно… странно, что эта могила попалась нам, когда не должно было ничего постороннего попадаться. И я тебе честно могу сказать, что не знаю “какого Гарольда?”.
— Это кладбище надежд?
— Не только, но чаще всего люди сов хоронят именно ее. Иди пока поищи свою, а здесь еще постою немного, мне надо подумать.
— Свою?!
— Иди, ищи. Тебе ведь не нужно объяснять, что должно быть написано на твоей могиле?
Ослушаться ее изменившегося тона Георг не посмел. Ушел.
— Я нашел…
Луна долетела по дуговой траектории до вершины, вздрогнула, и остановилась. Слегка поблекнув, дала проявиться на небе звездам, и на Георга помимо гигантских волн долины, сверху обрушилась вселенная. Он притих, присел в траву, и, как мышонок, в робком восхищении распахнул глаза. Даже галактики можно было рассмотреть и яркие туманности, - мерцал, похожий на перламутр, звездный змей, а диск луны внезапно стал не светящимся диском, а настоящей бледной планетой, - с рисунком кратеров, неровностей и пыльных серебристых пятен.
