— От твоих слов мне становится холодно.
— Потерпи, лишить тебя комнаты было строгой необходимостью.
— Подождешь, я схожу умоюсь и переоденусь… тебя мама не увидела?
— Еще слишком рано, ей только через полчаса вставать на работу.
— Значит, надо поторопиться. Уйдем, никого не потревожив.
За прошедшее время бывали дожди. Как-никак осень, но ни одного еще раза не выдалось ни капли на такой день, когда я встречалась с Гарольдом ради дела или просто ради общения. Хозяин истории берег мое настроение и не портил его ничем. Я была счастлива, что снова началось действие, - бодро шагала через сырую холодную от ночи траву, и не обращала внимания на промокшую обувь. Мы с Перу подходили к больничному саду, мне хотелось увидеть Гарольда и спросить как у него дела. Он скажет, что все хорошо, и это будет правдой.
А Гарольд явно прибыл из тепла, лета и отдыха, потому что был загорелый, очень посвежевший и радостный. Он все больше и больше приводил себя в форму, прекрасно выглядел, и его жизнь налаживалась не только поэтому.
— Здравствуйте, ваше вели-и-ичество, — заулыбалась я, — как поживаете?
Гарольд вместо ответа показал мне большой палец и довольную улыбку. Перу пожал руку.
— Ребята, это последний раз, когда я смог вырваться… мне уже наперебой предлагают работу и пора за нее браться. Так что у меня не так много времени.
— Сколько?
— Точно не скажу, жду звонка.
— Как жаль, — вздохнул страж, — а если ты не успеешь все посмотреть?
— Успею. Веди, Майя…
Значит, скоро конец истории, подумала я. Это один из звоночков приближающегося финала… а почему я не чувствую этого? Неужели все так вот оборвется от одного звонка по телефону, и мир сов свернется обратно в четыре стены моей комнаты?
— Пошли, сахаринка — Перу взял меня за руку и повел к забору.
И чем все кончится? Что в итоге? Я посмотрела куда-то на небо, словно мне больше некуда было обратить этот вопрос. Словно тот, кто создавал сюжет, сидел наверху, как кукольник или шахматист, мог мне ответить. Он же видел все наперед, всю историю, всю партию, весь расклад.
За воротами было пасмурно. Была не ночь, была серая морось и туман. Гарольд в своих мягких кроссовках ступал по каменистой дороге с легким шуршанием, а я в своих сапогах довольно громко. Его величество был неизменен, а к моей осенней амуниции, - джинсам и куртке прибавился пояс с ножнами. Шпага была внутри и почему-то казалась тяжелее обычного, - заметно тянула меня в бок тяжестью.
— Мы опять в город?
