Представьте себе поле проигранного боя, поле, усеянное сотнями раненых, брошенных своими на произвол судьбы. Фронт откатился сразу куда-то далеко-далеко, его даже не слышно. А мы трое осторожно пробираемся среди несчастных, распростертых на подернутой инеем траве, среди испытывающих смертную муку, стонущих, проклинающих все на свете людей. И мы лишены какой бы то ни было возможности облегчить их участь. Они знают - утром придут немцы хоронить своих. А к ним уже никто не придет... И все-таки они смотрят на нас с надеждой, с верой, с мольбой. А у нас нет для них даже слов утешения, потому что любые слова тут - ложь. Ситуация, когда все тщетно...
Скромный подвиг маленькой женщины и восхитил нас, и поверг в уныние. Я долго потом шел молча, не соблюдая даже обычных мер предосторожности, необходимых на дороге, лишь механически сверяясь изредка со стрелкой компаса. И так же механически, увидав на дороге подкову, нагнулся, зачем-то поднял ее и зашагал дальше, Так я и шел, как всегда, впереди, но вопреки выработавшейся уже привычке не глядя по сторонам, то есть не собирая «разведданных о противнике», а погруженный в свои невеселые думы.
Даже по существу не отдавая себе отчета, зачем несу в руке подкову. Между тем многое вокруг, как я потом понял, свидетельствовало о том, что мы приближаемся к железной дороге, а следовательно, вероятность встречи с немцами возрастает во много раз. Тот немолодой фельдфебель увидал меня первым, и когда я после его восклицания поднял голову, он уже смотрел на меня хитрым оценивающим взглядом, как бы намереваясь представить мою персону всему обществу -своим солдатам, сидящим рядком вдоль обочины на старых шпалах и что-то мастерившим под его руководством. Я невольно остановился.
- Хо! - произнес он, слегка ерничая. - Русски золь-дат... Стрелил!.. - И обращаясь к своим, прищурил один глаз, сделав при этом указательным пальцем такое движение, будто нажал на спусковой крючок. -Стрелил... - повторил он уже тоном, не допускающим сомнения, внимательно глядя на меня.
Я отрицательно помотал головой.
- Каин русски зольдат? - не скрывая иронии, мол, меня не проведешь, произнес он, что называется, на публику.
Вместо ответа я одной рукой ткнул себя в грудь, другой показал на своих спутников и изобразил такое движение, будто копаю лопатой землю. Мол, мы идем с оборонных работ - такой народ мы и впрямь часто встречали на дорогах.
Фельдфебель вопросительно посмотрел на своих -верить или нет? И тут меня осенило. Я решительно шагнул к фельдфебелю и протянул ему подкову, которую, не сознавая того, все еще держал в руке.
