— Давай по-хорошему, Карина. Ты говоришь, что нужно, я не причиняю тебе боль.
— Давай, — киваю. — Ты знаешь, что любое твое касание ко мне будет известно Дитмару?
— Думаешь, он поверит тебе?
— Вы идиоты? — уточняю. — Он узнает это по моему телу. Он ведь успел все изучить. Он и сам синяков наставил, но от вас точно терпеть не будет.
Мужчина неожиданно достает скотч и заклеивает им мне рот. Мне даже смешно. Два здоровых мужика, а не смогли справиться с одной хрупкой девочкой. Он включает камеру, чтобы снять меня, но я понимаю, что не выгляжу испуганной или забитой, да и я уверена, что щека опухла. У них ничего не получается и это веселит меня. Я хочу, чтобы пришел Дитмар. И увидел все, что они сделали.
Охранники все-таки находят способ отыграться на мне. Меня оставляют сидеть на стуле почти весь день, только выводят в туалет, а ближе к вечеру приносят еду. Для этого сдирают скотч с моего лица и подвигают стул вместе со мной к столу.
— Приятного аппетита, — противно бросает второй охранник. — Золотых приборов нет, только пластик.
Он ослабляет ремень и освобождает левую руку.
— Я правша, — говорю ему, хотя прекрасно понимаю, что ему плевать.
— Уверен, ты справишься. Ты уже у нас талантливая и находчивая.
— Я не хочу есть, — я упираюсь ногой в стол и отодвигаюсь от него подальше.
Ножки стула скребут по кафелю, охранник кривится, но лишь пожимает плечами. Мол, как знаешь, мне плевать. Он смотрит на меня долгим насмехающимся взглядом, правда длится это всего пару мгновений. Я слышу грохот шагов за стенкой, потом резко распахивается дверь и на пороге появляется другой охранник — Бурый. Он часто дышит и уже открывает рот, чтобы что-то сказать, но его опережает другой звук.
Открывается вторая дверь, с черного входа, и в комнату входит Дитмар. Он замирает на мгновение, оценивая обстановку, осматривает сперва меня с ног до головы, а потом переводит ледяной взгляд на своих подчиненных.
— Босс, — начинает второй охранник. — Я могу объяснить…
— Потом, — без единой эмоции бросает Дитмар, отчего его голос звучит только еще более угрожающим.
Я буквально слышу миллион угроз на этим простым “потом”. Не хотела бы я видеть это “потом”.
— Пошли вон, — добавляет Дитмар. — Оба.
— Понял, — охранник резко разворачивается и сваливает вместе с напарником.
Я же смотрю на Дитмара, который проходит на кухню. Он двигается уверенно и плавно, продолжая разглядывать меня. Смотрит на мои ссадины и связанные руки, на сбитую наверх майку, я так вырывалась, что едва не вывернула ее наизнанку, на взлохмаченные волосы и помятый вид. Его взгляд напитывается черной краской, когда он замечает следы на моем лице. Мне дважды отвесили сутенерскую пощечину, так что Дитмар звереет на глазах.
