– Ты что разлегся! Уйди!
– Сейчас-сейчас, минутку полежу… – пробубнил он в подушку, понимая, что ему уже не вырваться из липких лап сна.
Богдан резко проснулся от сумбурного сна. Он уснул прямо в одежде, на нижней кровати Андрея, но теперь вскочил с дрожащей тревогой в груди. Стояла темень, дома тишина, а Андрея так и не было! Богдан тихо вышел из комнаты и направился к выходу. Стараясь не шуметь, он пробрался на улицу и быстро пошагал к кельям. Дождь прошел, земля была сырая и скользкая, так что мальчик тут же вымок. Вдруг Богдан услышал шаги! Он завертел головой, ища куда бы спрятаться, но…
– Все бродишь! – услышал он голос Сашки. Старший брат положил ему руку на плечи и повлек за собой к дому.
– А ты что тут делаешь? – взглянул на него Богдан.
– Запирал замки! Что это вас не было на ужине?
– Эээ… Мы…
– Отец решил, что вы от позора прячетесь!
– От позора?
– Ему звонили из школы и приглашали завтра явиться к директору!
– Ох!
– Где Андрей?
– Он…
– Он дома? Давай и ты домой, мне надо дверь закрыть!
– Я сейчас, Саш, я только кое-что… Надо посмотреть, уточнить, у ворот…
Но Сашка только подтолкнул его к двери:
– Живо в дом, Богдан! Хоккей уже идёт!
***
Доброе утро, вы хорошо выглядите! – Лодочник, конечно, не выглядел хорошо – он осунулся, побледнел, под глазами пролегли темные круги, – но все же лучше, чем в бреду! Он сидел на кровати, когда Люба вошла, и коротко кивнул в ответ.
– Как вы себя чувствуете сегодня? – как обычно, он не ответил, но Любу это больше не задевало. Она поставила сумку на тумбочку и выудила оттуда иконы.
– Целитель Пантелеймон, Матрона и Спаситель. Я повешу их над кроватью. Не возражайте, так надо!
Сергей и не думал возражать. Казалась, что сил у него едва хватало на то, чтобы дышать и сидеть прямо. Он безучастно следил за тем, как Люба вколачивала гвозди в стену и развешивала иконы.
– Какое сегодня число? – хрипло спросил он, когда Люба перестала стучать.
– Вы пролежали четыре дня.
– Стало быть… Ясно.
Люба слезла с табуретки, отложила молоток и села на стул рядом с кроватью:
– Вы бредили, бормотали в горячке, – вкрадчиво сказала она Сергею. Он поднял на нее взгляд, но не ответил. – Вы все время повторяли имя… Звали какую-то женщину. – Люба тайком поглядывала на Лодочника, чтобы узнать, какое впечатления произведут ее слова, но он совсем не проявлял интереса. – Вы все звали Соню…
– Соню!? – удивленно переспросил он.
– Да! Вы просили простить вас… Нас… Или их, я не разобрала.
