– За свободу и победу над тиранией, – весело произнесла Нина и отхлебнув из фляжки отдала ее Николаю.
– Здесь опасно. Тут полиция кругом, – он взял фляжку, прикрывая ее рукой.
– Хватит уже бояться Коля, – усмехнулась Нина, – Поэтому нами и правят всякие тираны. Но ничего, скоро ему конец придет.
В это время кусты раздвинулись и появилась радостное лицо полицейского в звании сержанта.
– Так, распиваем товарищи в неположенном месте, – сержант обвел всех глазами и поманил пальцем Николая.
Тот вылез из кустов, продолжая держать фляжку в руке, где его тут же под руки подхватили двое других полицейских и бросили в багажник уже стоявшего рядом полицейского Уазика. Тот сорвался с места, и Николай чуть не упал, успев схватиться свободной рукой за край сидения.
***
Через какое-то время Уазик остановился. Николай прислушался и спрятал в карман пиджака фляжку. Сначала хлопнула водительская дверь, а потом распахнулись задние створки и в проеме появился все тот же сержант и поманил его пальцем: «Выходи».
Он вылез наружу и огляделся. Это было двухэтажное здание грязного цвета с полинявшим, красным государственным флагом над фронтоном. «Пошли», – подтолкнул его в спину сержант в сторону лестницы, ведущая к входу. Поднявшись, они вошли в слабо освещенное помещение, где почему-то пахло кислой капустой, а за прозрачной перегородкой сидел сонного вида майор, читая потрепанную книжку.
– Вот товарищ майор, алкаша доставил. У школы в кустах выпивал, – склонившись к вырезанному в перегородке окошку, доложил сержант.
– И на хера ты его привез, – с сожалением посмотрел на него майор.
– А что с ним делать, – растерялся сержант.
– Не до алкашей сейчас, – тяжело вздохнул майор, – Выборы начались. К вечеру несогласных и протестующих начнут винтить. А сажать их куда? У нас обезьянник на двадцать человек. Сам знаешь.
– И чего теперь, – растерялся сержант, -
– Возвращайся на участок, – устало махнул рукой майор и снова открыл книгу.
Сержант ушел и Николай, подождав некоторое время, осторожно покашлял в кулак.
– Документы, подтверждающие личность есть, – поднял на него глаза майор.
– Есть, – Николай протянул ему паспорт.
– Что с глазом, – взглянув на фотографию, спросил майор, листая паспорт.
– Я тут в театре играю. Ричарда Третьего. Вхожу в образ.
– Ты из Бубенцов, – с уважением произнес майор и с интересом посмотрел на Николая.
– Да. Только вчера приехал. Не освоился еще в столице.
– Я ведь тоже бубенцовский, – в глазах майора появился блеск, – Заходи земляк, – и он указал на дверь в конце перегородки.
