Но и утром он её не добавил. Мать не дала выспаться, она ворвалась в девять утра и стала скандалить:
– Ты весь провонял, у тебя вся одежда прокурена! Ты куда пошёл работать? В бар пошёл… Может ты и в университет не пойдёшь? А учитель? В бар он пошёл… Ты сопьёшься, там в баре своём, гадюшнике, там пьянь и шваль одна собирается, ты там так и останешься, сопьёшься, тебя и оттуда попрут, им пьянь не нужна, там за стойкой… И пойдёшь ты грузчиком, с алкашами и сдохнешь в тридцать пять лет!
Паше казалось, что выйти из-под этого шквального огня невозможно, но он знал, что мама хотела на дачу и ждал пока она отвлечётся и станет собираться и тут же вдруг понял, что это ещё хуже, ведь она может запросто утащить его с собой, а прикрываться работой, теперь было опасно. К счастью в этот раз она не попёрла в дурь и уехала одна. Паша стал свободен. Первым делом он пошёл в подвал и покурил, вторым – вернулся в квартиру и сел за компьютер.
У неё на страничке было мало фотографий: три где она с синими волосами, одна где с зелёными – ещё школьная. Музыка в плей листе сплошь зарубежная, современные инди-поп команды, вроде MGMT, The Vaccines, японский панк и пару песен Сплина, видно на случай депрессии, которая судя по сохранённым записям была гостем частым. Друзей у неё было штук сто двадцать: школьные, университетские, с работы и ещё иные вкрапления – анимешники, хипстеры. В добавленных видео Паша нашёл пару старых, но видно очень любимых вирусных видео, недавно добавленный фильм «Я- Кристина» ( его наличие объяснило Паше присутствия Двида Боуи в начале списка её аудиозаписей), ещё пару фильмов Звягинцева, и целая куча вовсе Паше неизвестных русских арт-хаусных фильмов.
Паша смело нажал добавить, а потом занервничал. Для отвода глаз он добавил ещё Свету, Соню и Дашу – у них страницы были насыщенные и много полуобнажённых фото.
Паша не дождался пока его добавит Виолетта Гвоздёва (мощно звучит, подумал Паша, наверно фамилия выдуманная) и, не обратив внимания на то, что его почти сразу добавили все три другие, он выключил компьютер и пошёл к себе в подвал.
У Паши уже кое-что получалось. Музыка была единственной вещью его увлекавшей – стоило только засесть. Последнее время Паша всё меньше медитировал с гитарой, ища тягучее звучание, а старался играть быстро и взволнованно. Всё старое было отринуто, казалось, напрочь и хотелось забыть, что оно вообще было. Паша играл четыре часа, а когда вышел из подвала встретил дядю Женю.
