Смотрители эти не имеют тела, но имеет крепкое и нацеленное сознание: на радость мира, людей и себя. Все ходит под общим небом. Славна молва Космическая, которая помнит о своих детях и окропляет их фантастическими видениями восхищающей душу красоты. Это галактические улыбки или облачные странники, чьи слезы создают звездные же единицы. Это пожелтевшие листы любимой книги, истершейся от частого чтения, или весенний, теплый дождь, что особенным настроением умащает проголодавшихся по любви. Освежает разум гармоническая песня и образ свыше стал таять, вновь обнажая темноту Космоса.
– Ну что, путешественник, все еще хочешь стать звездной пылью?
Мерцание блесток не унималось ни на миг, все более и более завлекая собой непривыкший к постоянному сиянию взгляд гостя.
– Мне кажется, и на Земле несметное великолепие есть, и оно часто прямо перед нашим носом, а мы, желая чего-то Вне, просто проходим мимо. Это печально. Я стану путешествовать по своей планете, горит внутри меня огонь смельчака и душа, жаждущая знаний! И если я достаточно напитаю свое сердце окружающей красотой и все увижу, то с удовольствием стану облаком, и буду плыть меж блистающих систем, улыбаясь им самой широкой улыбкой, на которую только способен. – Путешественник улыбнулся и Василисе, которая тоже вспоминала о своей земной жизни.
Слезы стали сыпаться из мерцающего облака одно за другим, и сверкающие шарики множили перепончатое небо. Все расцветилось в туманные полу-яви, путешественнику пришлось крепко закрыть глаза, чтобы не ослепнуть, а облачное очарование девы-матери продолжало плакать.
– Отчего же ты проливаешь слезы, красота небесная?
– От того, что вмиг тоской меня накрыло, я теперь никогда не смогу приблизиться и на шаг к своему физическому воплощению на Земле, мне запретили соглядатаи. Я это узнала, когда в последний раз навещала свой дом, растворяясь в зеркале и свете одинокой свечи.
– А есть ли на Земле то, что ты любишь больше всего? – Путешественник вдруг вспомнил, что подобный вопрос однажды спас его земную подругу, которая от долгого отсутствия Дома внутри себя прониклась тоской по родным душе местам.
– Литература и творчество! – Облако все проливало и проливало слезы, а темного пространства вокруг становилось все меньше и меньше. Грозило это катастрофой всемирного масштаба.
– А если я соберу книги с Земли, прилечу к тебе и стану читать прозу со стихами как там, на Земле, обыкновенно вслух?
Василиса призадумалась на пару секунд и слезы прекратили падать.
