— Натка, ты снова разбрызгала воду, — посетовала заглянувшая в кочегарку мама, увидев, как я умываюсь. — Аккуратно можешь?
— Мааааама, — захныла я ей в ответ. — Я же не специально. Умывальник виноват, что так льёт воду.
— Ладно, Наташа, вытирай полотенцем лицо и руки и иди завтракать. Я сама тут приберусь.
— Мама, а где папа? Он же не забыл про меня.
— Натка, отец на работе. Иди, садись за стол. Я тебе приготовила твою любимую молочную манную кашу. Давай.
— Спасибо, мамулечка, ты у меня лучшая, — и бросилась на радостях обнимать маму.
— Давай, егоза, там тебя и компотик поджидает.
Снова обняв маму, я отправилась на кухню вприпрыжку, где меня ожидали каша и компот. Сев самостоятельно на стул, я никого не ожидая, приступила к своей трапезе, как вдруг мне помешали насладиться вкусом манной каши. Чужая большая ложка залезла в мою тарелку, чтобы её съесть.
— Поделись, сестрёнка. Я тоже голодный, — прозвучал над моим правым ухом голос моего драгоценного старшего братца Петюни. — Не вредничай, Натка. Ты же хорошая девочка. Поделись со старшим братом. Дай мне тоже покушать.
Я не на шутку разозлилась.
— Это моя каша. Мама мне приготовила. Отстань. Как дам я тебе — и уже хотела дать брателло звонкую затрещину в его большой лоб большой металлической ложкой.
Ой, я так испугался такой малявки. Мала ещё, — не испугался меня братик и вдобавок выпил из стакана мой компот.
— Я тебе устрою, — пригрозила я ему, как неожиданно для меня братец схватил меня за уши обеими руками и стал их дёргать от всей души, в шутку приговаривая.
— С днём рожденья, Натка. Расти большой, не будь лапшой.
Только ненавистный братец сумел вспомнить о моём дне рождения. А мама и папа забыли. Закончив дёргать мои бедные маленькие ушки, он иронично произнёс.
— А спасибо сказать? Натка, не хочешь?
Я стала думать о том, сказать или нет братцу спасибо за поздравление с днюхой, пока он смотрел на меня во все глаза и ждал моего ответа. Я уставилась на него пристальным взглядом своих голубых глазах, и говорить ему спасибо вовсе не хотелось. Я умела быть очень настырной.
— Ната, ты здесь? — спросил меня брат и поводил перед моими глазами своим указательным пальцем.
Пришлось признать, что Петька прав. Я сдалась на милость победителя в лице старшего брата.
— Спасибо, Петька. Мама ничего не сказала, не поздравила. Мне же пять лет.
— Да, Натка, ты у меня, вроде, маленькая. А разговариваешь, как взрослая.
