— Ух, ты, Наташа, у тебя сегодня день рождения, — говорила я себе в тот день, как помню, когда мне исполнилось пять лет.
Я не знала тогда, сколько было времени, когда я соизволила проснуться, но знала, что сегодня день моего рождения. За день до этого, мне об этом сказала мама, которую звали Мариной. О, она тогда была у меня очень молодая и такая красивая. Каждый вечер родители меня отправляли рано спать, а сами продолжали заниматься своими делами. Даже старшему брату, их любимому Петеньке дозволялось с ними остаться. Он был старше меня на восемь лет. Я считала, что он тоже ребёнок и должен рано ложиться спать, как и я. Нет, был папа принципиально убеждён в том, что я маленькая и мне нужно рано ложиться спать.
— Цыц, Натка, — говорил мне папка в таких случаях, если пыталась возмутиться. — А ну айда, в постель. Мала ещё выступать, — и я, зажав от злости свои кулачки в замок, уходила в свою комнату, где мама уже успевала мне приготовить постель.
— Доченька, моя! — ласково приговаривала она. — А ну ка раздевайся. Укладывай свои вещи на стульчик и одевай пижамку. Взрослая, уже, — и так бывало каждый вечер.
Затем мама целовала меня в щёчку, не забывая обнять, а затем, уходя, выключала свет. Мне долго приходилось елозить в постели, прежде чем получалось уснуть.
— У, они все против меня. Сидят там и Петька там. А я тут, — я готова была в такие минуты всех наказать, кто заставлял меня так рано отправляться в постель.
Только вчера мама сказала, что завтра 10 июля и у Наташки, то есть у меня день рождения. Я запомнила, что она сказала. Только я не знала, а будем ли мы его отмечать. Может, про меня все забыли? Мы только недавно переехали жить на новое место в село под названием, кажется, Сероглазово. Папа так говорил маме. Я ещё толком не знаю место, куда мы переехали.
— Урааааааа! У меня сегодня праздник. Мне исполнилось пять лет. Я большая девочка. И Петюня больше мне не авторитет, — кричала я от радости, вскочив с постели и начав прыгать по ней.
Посмотрев на соседнюю кровать брата, я заметила, что он уже куда — то с утра испарился, наверное, подался к своим дружкам. Неожиданно в комнату заглянула мама и посмотрела на меня с немым укором.
— Проснулась принцесса. Давай одевайся, заправляй постель и мыть руки, потом завтракать.
— Мама, Мааааааам! — стала я её звать.
— Живо, Натка. У меня ещё много дел.
Я обиделась на маму. В молчании оделась, кое — как заправила постель и отправилась умываться под нашим железным умывальником, в котором вода то лилась, то сикала. Всё зависело от того, как я дёрну его за язычок. Схватив в руки кусочек туалетного мыла, я смогла намылить пену на них, а затем умыться, не забыв почистить зубы. Фу, зачем умываться. Я не стала бы, если бы меня не заставляла мама.
