Я взял такси и уже через полчаса был у Наташи. Попросив ее сидеть дома, а вдруг Ира сама придет домой или ее кто-нибудь приведет, я бросился обегать близ лежащие дворы и улицы. Минут через двадцать, уже почти отчаявшись, я забежал в какой-то скверик, где обнаружил спокойно сидящую на скамейке Иру. Я схватил ее в объятья, обцеловал всю, а потом попытался отругать. Но этот бесенок, смотря мне прямо в глаза, спокойно заявил:
– А я знала, что ты меня найдешь! Поэтому не пыталась найти дорогу домой сама.
– Почему же ты думала, что найду тебя именно я?
– А кто еще? Отец в командировке, мать вообще неизвестно где, а от бабушки я бы снова спряталась.
Я позвонил и успокоил Наташу, а затем мы долго разговаривали с внучкой о всех ее проблемах, об отце и маме, о «злой» бабушке и ее отношению к ней.
Через год жена все-таки бросила сына, уехав с каким-то бизнесменом в Литву, радостно оставив дочь с отцом, тем более, что и она выразила желание на суде остаться с ним. Наташа с внучкой переехали в квартиру сына и теперь я стал ездить туда и значительно чаще видаться не только с внучкой, но и с ним.
***
Шли годы. Ни Наташа, ни я так и не создали новых семей – она полностью отдалась работе и воспитанию внучки, а я – по другим причинам, о которых скажу несколько позже.
В 2017 году у моей мамы диагностировали рак и в последующие полтора года вся моя жизнь сосредоточилась только на помощи в борьбе с ним. Я практически перестал видеться с Наташей и ее семьей, лишь изредка разговаривая с ними по телефону.
В ноябре 2019 года, в один из приездов в онкологический диспансер на березовую аллею, где мама проходила очередное обследование, я издали заметил Юру, сидящего у кабинета лучевой терапии. Сразу я подойти не мог, так как мама без моей поддержки ходить еще не могла (сказывались последствия побочных эффектов от лечения). Я отвел ее на второй этаж, усадил у кабинета врача и быстро спустился вниз, но у кабинета уже никого не было.
На следующий день, взяв отгул на работе, я дождался, когда Юра уйдет на работу, а Ира в школу пришел к Наташе. Я думал, что что-то произошло с Юрой, но Наташа, грустно улыбнувшись, сказала:
– Нет, с Юрой, слава богу, все хорошо. Он привозил меня, это у меня нашли опухоль в голове, пока не большую, но расположенную в абсолютно не операбельном месте. Но, посмотрев в мое растерянное и расстроенное лицо, добавила:
– Не дергайся сразу, я еще не собираюсь умирать, при нормальном лечении мне дают не менее полутора – двух лет жизни. Я даже Юре ничего пока не сказала, пусть думает, что все излечимо. Дай слово, что ничего не расскажешь ему.
