— Ну хорошо, я выполню вашу просьбу— верну плотников, — наконец сказал Одинцов. — Я вижу, что вы не хотите с нами завести дружбу, а вот мы. наоборот, хотели бы вам помочь, и очень во многом. Есть у вас в колхозе электричество? Нет. Хотите, чтобы оно у вас было? Если хотите, мы дадим вам к осени.
Вере Михайловне стало неловко за себя: она ведет битый час разговор о двух плотниках, а ей не только обещают возвратить их. но и предлагают помощь в электрификации колхоза. Зачем было спорить, горячиться? Не так надо вести себя… Но и идти на попятный ей теперь не хотелось.
— Поймите, дело тут не только в самих плотниках. Мы просим их вернуть не потому, что без них не обойдемся, а чтобы другие поняли, что у нас есть устав, что никому из колхоза без ведома правления уходить нельзя.
— Ах вот как? Вы бережете свой авторитет, а наш—хотите умалить? Так я вас понял?
— Нет-нет, что вы… Я хотела только сказать. что вы должны проводить набор рабочих организованно, а не так, как делаете сейчас. Послали, к слову сказать, к нам этого Панка Ворона… Да знаете ли вы, что это за человек? — И она снова начала рассказывать о Панке.
— Но я же ведь обещал, что с этим вашим Вороном…
— Нет, уж извините, теперь вашим, — примирительно усмехнулась Вера Михайловна.
— Хорошо, мы с вами оба будем его воспитывать. И надеюсь, вместе с вами и воспитаем.
— Ну что ж, давайте попробуем. Снимите-ка его с должности «чрезвычайного» да направьте к этой девушке подсобным рабочим…
— Неплохо придумано,—рассмеялся Одинцов и внимательно взглянул на Селезневу.
Когда Вера Михайловна собралась уезжать и спустилась по трем выгибавшимся лесенкам на улицу, он сказал:
— А вы заезжайте все же.
— В ваш Слободогорск? — И Вера Михайловна не без улыбки взглянула на вывеску.
— Не удивляйтесь, — ответил Одинцов. — Прежде чем повесить вывеску и возвестить, так сказать, о рождении нового поселка, мы посадили вот и деревцо. — И он подвел ее к маленькой, в полтора метра высотой, лиственнице, обнесенной оградкой из штакетника. — На месте этой халупки через годик вырастет каменный дом, а напротив будет жить деревцо…
— Медленно растет это дерево,— с сожалением отозвалась Вера Михайловна.
— Ну и что же, мы ведь на века сюда пришли.
— Вот сирень, та быстро схватывается за землю, — продолжила она свою мысль.
— Сирень?.. Сирень я не люблю… Вернее, когда-то любил, но это было давно — цветы ее мне не принесли счастья.
— Да-да, конечно, — словно желая принять участие в судьбе этого человека с седой прядью, тотчас же согласилась Вера Михайловна. — У каждого своя рана…
