«Будь счастлива, Валя…» — подъезжая к дому, подумала она.
Выйдя из машины и поблагодарив шофера, Вера Михайловна прошла в калитку и остановилась у крыльца. Навстречу выбежала радостная дочь. Поправляя в косе Танюшки белую капроновую ленточку, велела дочери сходить к тете Степаниде за квасом для окрошки, а сама она нарвет зеленого луку, редисочки и будет накрывать на стол.
Пообедав, Вера Михайловна решила пойти к парторгу колхоза Ивану Евсеевичу Порошину, которого все звали Сократычем, и посоветоваться с ним, когда и на каких участках лучше начинать сенокос.
Не успела она поравняться с его домом, как на дороге показалась новенькая «Волга», поблескивающая в свете солнечных лучей никелированной отделкой. Обдав ее облаком пыли, машина повернула к конторе, но, не угодав в проулок, врезалась в изгородь, с треском выломила старенькое прясло и застряла на грядках с луком.
Из машины вывалился черноволосый с загорелым лицом здоровяк, поднялся на ноги и. пошатываясь, как ни в чем не бывало, похвалился:
— Вот как мы живем, земляки! Пьем, едим и на легковых катаемся, как директора какие!
Невесть откуда появившиеся бабы зашумели: да ведь это их Панко Ворон, тот самый Панко, что славился когда-то по округе своими дебошами! Ох, уж этот Панко! Не раз он убегал из колхоза, снова возвращался, даже как-то охранял от браконьеров рыбу в Ключевской курье, но, не поладив с правлением колхоза, опять подался в бега.
Панко вытащил из кармана широченных галифе бутылку водки, ловким ударом по донцу вышиб пробку и, глотнув из горлышка, протянул ее подошедшему колхозному сторожу Митьке Пуле.
— Испробуй, если потребность имеешь.
— Ты что же это, Пантелеймон, эдакое делаешь? Пьешь,, изгороди ломаешь…
— А что? Теперь мы по всей окружности хозяева. Понятно?
— Кто это «мы»? — подойдя к нему, строго спросила Вера Михайловна.
— Мы, товарищ председатель! Мы с начальником стройки. Все скоро будет наше — вплоть до Верходворья. И земли и угодья — все, одним словом, и эти вот ваши огородцы луковые. Понятно? Не понятно, так потом поймете. — И, достав из кармана перегнутую вдвое тетрадку, крикнул: — Ну, мужики и бабы, за вами приехал! Кто желает ко мне на стройку — записывайтесь! На работу отсель буду вас возить на автобусах. Туда двадцать минут, оттуда — двадцать. Как в Москве. Гарантийная зарплата. А также плюс премии каждый квартал. Четыре раза в год по тыще и больше. Понятно? Ну-у?
— Катись-ка ты отсюда, репей! — не стерпев, крикнул Митька Пуля. — Репей ты был, репьем антиколхозным и остался.
