Читая одну статью за другой, Платон Забазных думал: «Вот где можно отличиться! Смотри-ка, бывший секретарь обкома даже едет…»
И на следующий день Забазных подал заявление. Его вызвали в обком партии на беседу, а вскоре на второй полосе газеты красовался его портрет и большая статья с многозначительным заголовком: «Хочу слышать пульс жизни».
U
И вот теперь он сидит в городском скверике с бывшим председателем райисполкома и начинает приобщаться к этому «пульсу», расспрашивает Кремнева о сельской жизни и, в свою очередь, сам кое-что вставляет в разговор, вслух мечтает о том, как он приедет с чемоданом книг в колхоз, за что возьмется в первую очередь.
— Я понимаю вас, Николай Семенович, еще старик Архилох говорил: все созидает для смертных забота и труд человека. Но какой мерой труда можно взрастить урожай? Вы вроде сказали, урожай закладывается на севе…
— Не только, тут дело значительно сложнее, Платон, — ответил Кремнев и достал свою трубку. — Но и то верно: ранний посев у позднего не занимать. Вот и смотри, чтобы не прозевать. И рано вроде нельзя сеять в наших краях, и поздно — ошибиться можно. Надо уметь выбрать время.
— А скажите, как выбирать? — склонился к Кремневу Забазных.
— Как выбирать, спрашиваешь? Сам приглядись как. Не знаешь — послушай стариков, у них глаз на это острый, — ответил Кремнев, выпуская изо рта голубоватый дымок.
Потом, будто в раздумье, продолжал:
— Помнится, в первый год, как приехал я в Верходворье, весна ранняя была. Начали сеять. Смотрю, подходит ко мне старик и говорит: «Все действия твои, Кремнев, одобряю, одно не одобряю — рано сеешь. Вот замечай, говорит, ползет жучок. Какими он несет лапками корм? Когда передними, когда задними. А ныне средними. Значит, средний сев хорош». Посмеялся я над ним. Прав ли он, не прав был, а вышло так: в тот год ранний сев не удался. Где сеяли в средине — там вырос хлеб. Но это не всегда бывает так — год на год не приходится. Как говорят: три года — зима-по лету, три года — лето по зиме, три года — сама по себе…
— А нынче все же как быть? — спросил Забазных.
— Ныне опасайся заморозков.
«Кудесник, да и только», — с завистью подумал Забазных, и ему захотелось тоже показать себя.
— А знаете, у меня на сей счет свое отношение ко всему происходящему, — сказал он самоуверенно. — Мы с вами едем не на остров Робинзона, и земля, скажу вам, и природа уже давно покорены и подвластны нам. Техническую революцию в сельском хозяйстве мы уже провели, и, конечно, никакие там жучки положения не изменят. Нас ждет другая революция — культурная. Вот где, думается, наше поле деятельности.
