– Прогуляться… – она улыбнулась. – Я думала, ты на скамейку слёз пришёл.
– Это почему ещё слёз? – облегчённо выдохнув, поинтересовался Лёша.
– Не знаю, – пожала плечами Лана, – все её так называют… ну, я её так назвала. Люди приходят сюда плакать, ну или просто посидеть, подумать обо всём. Когда трансформатор гудит – не так страшно.
– А отчего должно быть страшно?
– От своего дыхания. – Она на мгновение умолкла и отвернулась. – Ты не боишься своего дыхания?
– Не боюсь, а с чего мне бояться?
– Пока ты его слышишь – ты жив, и постоянно думаешь о жизни, а где жизнь, там и… просто не могу сидеть дома, там все спят, а я ненавижу спать.
Лёша расплылся в улыбке.
– Я тоже, только всегда очень сильно хочу, у тебя так же?
– Нет, – грустно ответила она, опустив голову, – я просто не могу спать.
– Как Лишённые сна?
– Лишённые?.. – переспросила Лана, погладив бледную щёку.
– Ты ничего не знаешь про это? Их же видели в начале осени, снова около моего дома, – пояснил Лёша, – о них мало чего известно, но много чего говорят. Они выходят из заброшенного магазина, идут по улицам, пугают всех, а потом возвращаются. Я слышал, что Лишённые сна это что-то вроде ангелов, всезнающих существ.
– Какие же знание можно получить, если никогда не спать?
– Одно дело иметь проблемы со сном и мучиться от бессонницы, а другое – не нуждаться во сне. Только вот за свои знания они платят страшными муками.
– И они знают всё-всё? – по-детски наивно спрашивала Лана, поправляя неказистую шапку.
– Да, – кивнул Лёша, – все так говорят.
Девушка помолчала с минуту, а затем вдруг выпалила:
– Лёшенька, я замёрзла, мне пора. Не обижайся, ты мне очень понравился, я бы ещё поговорила, но не могу.
– Конечно, конечно, – кивал он, – хочешь, увидимся завтра?
– Завтра… давай завтра, – говорила она, уходя.
Весь следующий день вновь шёл дождь.
Проснувшись под вечер, Лёша перекусил и направился в ванную, где намеривался побриться и принять душ. Именно в тот момент, когда тонкая струйка воды выбежала из крана, ударилась об кафель и, заглушив звуки Лёшиного дыхания, устремилась в слив, он впервые всерьёз задумался о своей смертности. Ему вспомнились слова Ланы: «Пока ты его слышишь – ты жив, и постоянно думаешь о жизни, а где жизнь, там и…» И что же она имела в виду? Смерть? Точно, её, вездесущую и неотвратимую. Лёша подумал, что вот так же вода текла из этого крана, когда он стоял перед ним совсем ещё ребёнком, затем подростком и юношей, и представил, как будет стоять на этом месте в последний раз уже совсем дряхлым стариком.
