(освободителя Москвы от поляков 1612 г, авт.) совсем не таким, каким привыкли представлять. Мы и не замечали, что образ его создан нашим воображением по скудности источников. Это не более, как неясная тень, подобная множеству других теней, в виде которых наши источники передали потомству исторических деятелей того времени. Здесь видно, что историк сожалеет, что источники достались нам скудными и неясными. Авторы Новой хронологии солидарны с Костомаровым, и более того, полагают, что сегодня историки пользуются искаженными и отредактированными в 17–18 веках текстами, ошибочно считая их подлинными древними первоисточниками. Они с головой погружены в искусственный мир, не подозревая, что тот придуман их недавними предшественниками. Это – результат давления установившихся представлений. В свое время их внедрили силой, а сегодня от многократных повторений они приобрели характер «общепринятой очевидности» [5], с. 10
Авторы НХ поясняют, что скалигеровая версия истории стала следствием политического переустройства мира на рубеже 16/17-го веков, поэтому не следует удивляться согласованной переделке истории одновременно в разных странах. До конца 16-го века все европейские и азиатские страны входили в единую Империю, их наместники были из одного круга имперских чиновников, и связи между ними оставались сильны в первое время после ее раскола [5], с. 12.
К формированию тенденциозного представления об истории Руси решительно приступил Петр Первый. В 1711 г он заказал, а затем и получил из Кёнигсберга копию Радзивиловской летописи, считающейся наиболее ранним списком «Повести временных лет» монаха Нестора. Авторы Новой хронологии обнаружили в ней два посторонних листа: один вклеенный и один приложенный лист. На этих всего 2-х листах, без каких либо доказательств и была изложена вся Норманская версия русской истории. Именно отсутствие доказательств позволило уместить ее на 2-х листочках. Согласно этой версии государственность Русь получила от европейских варягов, пришедших с Рюриком, якобы по призванию племен, ранее проживавших на ее территории. Содержание этих посторонних листов никак не увязывалась с остальным содержанием довольно объемной летописи (250 л). Вероятно, поэтому сама летопись не имела полноценного научного издания вплоть до 1989 г. Суть Норманской версии в том, что пришествие варягов позволило ранее отсталым в культурном и промышленном отношении славянам приблизится к развитым европейцам. Это давало основание искоренять русские обычаи, навязывать правление Русью по западным правилам и в интересах Запада [1], с.80–98.
