Индийские религии, индуизм и буддизм, направляют волю человека к некоему самопознанию, самосовершенствованию, достигаемому посредством медитации и аскезы. Одно из главных понятий индуизма и буддизма – сансара, круговорот рождения и смерти в мирах, ограниченных кармой: душа, тонущая в «океане сансары», стремится к освобождению (мокше) и избавлению от результатов своих прошлых действий (кармы). Единственное, что чего может достигнуть человек – нирвана, и вся жизнь человека должна быть направлена на ее достижение. Существует множество определений понятия «нирвана», но обычно оно связывается с состоянием освобождения от страданий, свойственных сансаре. Окружающий человека материальный мир, его ощущения, удовольствия, творческий труд и результаты этого труда – все это глубоко вторично и не нужно.
В Китае также распространился буддизм, но, помимо этого, там возникла и собственная религиозно-философская система, полностью соответствующая «речному» укладу жизни – даосизм. Дао – это наивысшее состояние бытия, абсолютный закон, это творящий дух, который и создаёт, и разрушает, но создание и разрушение одинаково творят и поддерживают этот мир, обеспечивая его существование в том виде, в котором мы его знаем. Каждый человек, чтобы стать счастливым, должен встать на этот путь, попытаться познать Дао и слиться с ним. Всякое действие, противоречащее Дао, означает пустую трату сил и приводит к неудаче и гибели. Таким образом, даосизм учит созерцательному отношению к жизни. Блаженства достигает не тот, кто стремится добрыми делами завоевать расположение Дао, а тот, кто в процессе медитации, погружения в свой внутренний мир стремится вслушаться в самого себя, а через себя вслушаться и постичь ритм мироздания.
Китайский даосизм, в сочетании с китайским же буддизмом – это самая экстремальная концепция из всех «аллювиальных» религиозных концепций. Но Китай, все-таки, стоит особняком. В силу ряда причин, природных и исторических, в конце I тысячелетия до н.э. в Китае победила другая религиозно-философская концепция – конфуцианство. Конфуцианство, также вполне аллювиальная идеология, смогло, тем не менее, обеспечить китайскому обществу необходимую динамику, но это абсолютно другая история, требующая отдельного рассмотрения.
Социальные лифты в аллювиальном обществе отсутствуют полностью. Общество жёстко структурировано, у каждого человека своя роль, и изменить ее практически невозможно. Очень узкие и закрытые сословия жрецов и светских властителей на протяжении тысячелетий эндогамны, воспроизводят исключительно сами себя, обедняя свой генофонд и постепенно вырождаясь. Для крестьян, составляющих подавляющее большинство населения, не говоря уже о рабах, возможности образования и какой-либо карьеры закрыты. Наиболее жесткая система возникла в Индии с ее кастами брахманов (жрецов), кшатриев (воинов, т.е. госслужащих и военных), вайшьев (торговцев, скотоводов и земледельцев), шудр (слуг и разнорабочих), и неприкасаемых. В чуть более мягкой форме деление на сословия существовало в Египте и на Ближнем Востоке. И опять же особняком стоит Китай, где конфуцианская система экзаменов обеспечивала социальную мобильность.
