Как мне сейчас было радостно любить тех людей, которых рядом не было. Любить же этих, с их привычками и не желанием меняться, может быть со скрытой неприязнью ко мне, – было тяжелее всего на свете. «А ты полюби» – сказал мне какой-то внутренний голос. «Да за что их любить? – говорил другой. – За их бесчувственность и эгоистичность?» Во мне началась какая-то взволнованная и неприятная борьба. Первый голос напоминал мне о главном; второй приводил исключительные, тонко подмеченные, длинные рассуждения и примеры в пользу обратного.
Кому верить?.. Я не знал.
VII
День 3-й (в лесу)
Я открыл глаза от человеческого шума, который отчетливо доносился до меня из другой комнаты. Вот уже третий день я просыпаюсь от разговоров. Старым людям нужно немного времени, чтобы выспаться. Братья встают рано и по обыкновению принимаются за домашнюю работу.
Проснувшись после ночи, я был полон сил. У меня был такой крепкий сон без сновидений, что, открыв глаза, я готов был сразу встать и пробежаться. Но не тут-то было…
Вот что я успел услышать.
– Как ты не слышишь, так это нормально, а как я забываю, так ты сразу ругаешься!
– Да замолчи ты уже, замолчи! – говорил старший брат среднему голосом, полным отвращения.
– О! Ты дед противный, злой!
– Да не был бы ты моим братом, я уже давно как бы треснул тебя ногой по роже!
Услышав от этого большей частью спокойного, смиренного и доброго человека такие страшные слова, меня как стрелой поразило прямо в сердце; мне стало отчего-то плохо; меня начало нравственно и физически тошнить. Я уже не мог закрывать глаза на такое поведение Еким Иваныча. В мгновение ока я потерял не только то теплое, задушевное расположение к этим забавным старичкам, которыми они мне казались вначале нашего знакомства, но и всякое любовное чувство к ним.
В одно мгновение они мне опротивели.
Мне показалось, что такое чувство возникло у меня сразу, как только я услышал их слова. Но кувшин постепенно наполнялся, капля за каплей. Вот уже на протяжении трех дней я замечал много странного и непонятного, но пропускал мимо себя. Теперь кувшин наполнился доверху, и я не мог не заметить этого.
Я прочувствовал, что испытываю к ним скрытую неприязнь.
– Та отвали ты от меня, – тихо сказал себе под нос средний брат, когда вышел из комнаты, проходя мимо меня. Хоть я слышал весь их разговор и понимал рассудком, что старший брат неосновательно завелся и обругал среднего, у меня все-равно возникли нехорошие чувства, а затем и осуждающие мысли именно к среднему брату. Видимо они возникали потому, что я сам начинал относиться к нему недоброжелательно и потому находил всякий повод, чтобы осудить его.
