— Неужели тебе не понравилось? — рассмеялась звонко Плата, груди ее качнулись в такт движению. — Мне показалось, в тот момент, что ты еще как не возражал против такой позы!
— Кто другой ободрал бы всю спину, и тебе пришлось бы его лечить, — почесался Бран.
— Кто другой не удостоился бы моего внимания, — прошептала Плата, проводя рукой по его обнаженному животу. — Ты сильный, могучий, яростный, неукротимый!
— Ты так описываешь меня, словно я — монстр, — хохотнул Бран. — Которого надо срочно укротить.
— Немедленно! Укротить и объездить!
Плата перекатилась, наваливаясь на него теплой тяжестью, и некоторое время тишину нарушали лишь хлюпы и стоны, и звуки двух тел, сталкивающихся друг с другом.
— Ну вот, монстр укрощен, — хохотнул Бран, когда Плата сползла, разметалась по смятым простыням.
— Тебя не укротить, — прошептала она.
— Что?
— Говорю, тебя не укротить, ты слишком силен, — ответила Плата.
— В мире полно тех, кто сильнее меня и тебя, — пожал плечами Бран.
Расстраиваться по этому поводу он не собирался, в конце концов, он только начал свой путь.
— Однажды я стану сильнее всех! — неожиданно вскинулась Плата.
— Достойная мечта, — одобрил Бран.
— Это не мечта!
Лицо Платы, удовлетворенное, курносое, но в то же время пылающее каким-то внутренним огнем и жаром, нависло над Браном.
— Я же сказала, что в детстве хотела быть укротительницей монстров?
— Сказала, — весело подтвердил Бран.
— Я стану сильнейшей! — с жаром выдохнула Плата. — Той, кто сможет укротить кого угодно! Великана! Кракена! Дракона! Подземелье!
Бран закивал, но сделал это настолько фальшиво, что Плата вскинулась еще и ткнула его кулачком в плечо.
— Ты мне не веришь!
— Что поделать, нет во мне веры, — попытался перевести все в шутку Бран.
— Тогда я докажу тебе! Вот увидишь, однажды я покорю подземелье!
Бран вынырнул из воспоминаний, уловив опасность. Страж Подземелья снова начал формироваться, возрождаться, рядом с кристаллом. Бран мог бы снова уничтожить его, одним ударом верной перчатки, но желание драться исчезло. Словно смерть Платы сделала все бессмысленным.
В этом всем, в том, что Плата, мечтавшая покорить подземелье, погибла от рук того, кто, похоже, нашел путь к покорению кристаллов, было нечто настолько ироничное, ядовитое и злое, что Бран ощутил, как задыхается. Не физически, но душевно, мысленно. Он подхватил тело Платы, пошел прочь, размеренным, но в то же время быстрым шагом.
— Потом ты покоришь демонов, затем богов, и мы все заживем в едином, счастливом, укрощенном мире, под сенью твоего сапога, — фыркнул Бран.
