А с этой девушкой, которую звали Карина, у Матвея внезапно сложилось. Сначала они много гуляли, потом Карина пригласила его на чай и познакомила с улыбчивой мамой.
Матвей опасался бабушки и не хотел, но все же пригласил Карину к себе. Бабушка была так мила, что даже Матвею стало неловко, а Карина и вовсе смущалась как малолетка. Они уже начали держаться за руки на улице, причем это Карина сначала взяла его под руку в гололед, а потом и за руку тоже. Матвей начал ее неловко обнимать при встрече и прощании, и хотел уже, было, поцеловать, но завис в волнении, и Карина рассмеялась. Матвею нравилось, что они оба понимают, к чему идет, от этого он чувствовал себя безопасно.
Карина выросла без отца. И дело было не в том, что отца у нее не было, много у кого так, дело было в маме. Мама ее, женщина добрая и наивная, всю жизнь любила только одного мужчину. Он был ее первым. Красавец, умеющий пустить пыль в глаза и наврать с три короба. Холеный, жгучий такой. Он пытался петь, делать бизнес, работать диктором, коучем, тренером, но неизменно жил за чей-то счет, а у них появлялся только тогда, когда других вариантов не было. Мама подобострастно заглядывала ему в глаза, готовила обеды из трех блюд, покупала одежду и давала в долг. Карина видела, что отцу неприятно мамино липкое обожание, он с трудом терпит, и злилась на маму больше, чем на него. Потом он исчезал, и мама несколько лет расплачивалась с долгами. Она даже не плакала, так, ходила расстроенная пару недель, а потом начинала твердить, что он вернется. Он и вправду всегда появлялся снова, и мама опять принимала. Объяснять маме что-то было бесполезно, выгонять отца тоже не получалось – он слушал ее обвинения и равнодушно молчал – ему было все равно. Поэтому Карина для себя решила, что никаких красавцев в ее жизни не будет. Выберет себе страшненького, но надежного и проживет всю жизнь душа в душу, как соседка. Матвей подходил. Кроме того, что он не был красавцем, он оказался еще и инвалидом. Такой точно никуда не денется.
Матвей и не собирался. Существование Карины будто примирило его с жизнью. Теперь он думал о киоске с прежней радостью, читал Карине письма от Куги и присматривал комнату, чтобы снять. Жить с мамой Карины он стеснялся, бабушка могла в любой момент перестать быть милой, а Кариной он рисковать не хотел. Нужно было пошевеливаться – Куга скоро возвращался.
Матвей суетнулся, перепродал ворованную партию, но этого было мало. В их подмосковный городишко лимита повадилась перевозить родителей, а потому с жильем в последние годы стало туговато. Матвей решился и сгонял в Москву, где на вокзале на все деньги накупил ворованной техники, целый баул. Продавался баул медленно, но выгодно. К приезду Куги поехал за второй партией – они явно будут кутить не одну неделю, и, чтобы не пропить, капитал лучше хранить в технике, а технику у Карины.
