У них было еще одно летнее путешествие. Для всего поселка.
Ближе к осени по берегам речки, текущей между сопками, созревала красная смородина. Витаминов на севере мало. Поэтому на сбор ее собирался весь поселок. Прииск выделял карьерные самосвалы, другой выездной транспорт, по бортам которого сколачивались скамейки, которые накрывали оленьими шкурами, и колонна машин с сотнями семей отправлялась по речке километров за двадцать до этих урожайных мест.
Колеса этих машин были, как правило, в человеческий рост, однако вода в самых глубоких местах доходила до кабин. Иногда машины проваливались в ямы, не видимые под водой, и тогда женский визг и смех оглашал окрестности.
Раечка в таком путешествии ехала как королева – в персональном бульдозере, который вел Шурик. Конечно, бульдозер выделялся Шурику не за красивые глаза. Просто он должен был быть в колонне, как аварийно спасательная машина, на случай, если какой из грузовиков провалится в яму. Но, тем не менее, все ехали в открытом кузове, а Раечка – в персональной кабине.
После сбора ягод накрывалась общая поляна – полярный же день – гулять можно до утра. Вот ведь север, дикие края, но такой радости и веселья в Раечкиной жизни до сих пор не было.
У кого какая, конечно, молодость, но эту свою, северную, они потом вспоминали как самое счастливое время их жизни.
***
К этому времени Шурику выделили отдельную, да еще двухкомнатную квартиру. Шурик опять смастерил мебель, Раечка навела уют. Ночью Раечка иногда думала – не может быть, чтобы все это кончилось! Под «все это» она понимала счастье быть вдвоем. Конечно, гости, клуб, поездки – это все как праздники. Но больше всего она любила просто быть вдвоем. Просто вдвоем. Просто ужинать, просто сидеть, просто молчать, …просто читать, одну и ту же книгу – они всегда читали одну книгу вдвоем, чтобы было о чем говорить, … Просто. И все.
Шурик к этому времени начал учиться вырезать фигурки из кости мамонта. Охотники, да и якуты иногда по берегам оттаявших рек находили бивни мамонта. Привозили их в поселок и продавали. Бивень огромный серый от старости, стоял у них в кладовой. Шурик отпиливал от него по кусочку, очищая до белизны, и пытался что-то вырезать.
… В один из таких вечеров, сидя рядом с Шуриком, Раечка внезапно побледнела, зажала рот ладонью и опрометью бросилась в туалет. Бросив все свои дела, Шурик кинулся за ней. Раечка стояла над унитазом. Ее рвало.
– Скорую! – крикнул Шурик и бросился к двери.
