–Было же все по-человечески, так нет, взяли и сделали какую-то хуйню! – ошарашил меня крик за спиной. (И ведь не поймешь, чем больше: громкостью или содержанием.)
–Правильно бабка вещает!
Раздались аплодисменты, «бабка» очень быстро стала лидером общественного мнения и, заручившись поддержкой единомышленников, продолжила выступление.
–Мрази и ублюдки, вот вы кто!
–Да заткнитесь вы уже! – вскочил один из «ублюдков» за стойкой. – Вы совсем из ума выжили? Мы- то здесь причем? Эту очередь, чё, мы придумали?
–Насрать нам, кто ее придумал, парень. Выдайте пенсию и прекратите издеваться. – вмешался ехидно улыбавшийся, мужчина в черной кепке, сдвинутой на нос.
–Да не можем мы просто взять и раздать ее. Есть система, которой мы подчиняемся.
–Хуйня ваша система! – подытожила лидер общественного мнения, сорвав еще один вал аплодисментов в придачу с одобрительными возгласами.
–Да, правильно! Так их, подонков!
–Зверье и хамло! – парень окончательно вышел из себя. – Уважать стариков после этого? С какой стати? Ведете себя хуже бандитов. Где ваше хваленое воспитание и порядочность?! А? Чё, нечего сказать?… Суки!
Парень посчитал недостойным участвовать в полемике с зоопарком и удалился, доставая из кармана пачку сигарет.
«Звери» не остались в долгу и проводили бедолагу ругательствами. Из-за нарастающего шума, казалось, что увеличивалось и количество людей, но это была иллюзия. Бурлящий котел ежеминутно покидали получившие все необходимое счастливчики, немного пригнувшись, дабы не оказаться жертвами артобстрела недовольной толпы, переключившей свое внимание на остальных работников, которые боялись вступать в перепалку. Они тихо выполняли свою работу, не обращая внимания на обезумевших. Это была верная тактика, но как и любая другая, она содержала в себе недостаток: не все готовы бесконечно терпеть унижения и оскорбления, и когда через края хрупкой чаши основательной струей начинает течь злоба и кипит желание дать отпор, сражение заканчивается, не успев начаться… Сидевшая справа от парня женщина отъехала на своем кресле от компьютера и, опершись руками о рабочий стол, начала медленно приподниматься. Грузное тело выпрямилось в спине, волны складок небесно-голубой сорочки перетекли в штиль – единое, плотно облегающее, полотно; по изгибу талии и груди парусом натянулся темно-синий жилет, а охотничий взгляд накинул на всех ненавистных врагов лассо, просто накинул, не замыкая кольца, и изнутри наконец вырвался крик, в полете переплавившийся в пули.
