– О господи, как же это делается? – хохочу я, запрокидывая голову (и откуда во мне возникло кокетство?) Я ощущаю себя беспомощной и в то же время наслаждаюсь процессом – надо же когда-то побыть и дурочкой.
Он всякий раз оборачивается на мой смех, на фоне остальных играющих он, словно преподаватель по бильярду. Он уверенно держит кий, дает советы другу. Наконец он не выдерживает:
– Девушка, давайте я вас научу.
«Ха-ха-ха, сработало», – думаю я.
Ну вот он уже касается моей руки, причем так, словно мы знакомы уже давно. Он пахнет терпким парфюмом.
Я – скромная девчонка, и как себя вести с парнями не знаю, но внутри, кажется, просыпается странное чувство – могу быть такой – кокетливой и игривой.
– А почему я вас раньше не видел? – спрашивает Вадим, смотря мне прямо в глаза.
«Да потому что я сегодня, как Золушка, пришла на бал вся такая с голливудским макияжем», – думаю я про себя. И говорю: «Даже не знаю, меня Маша зовут, а вас?»
По-моему Вадим совершенно не умеет общаться с девчонками. Он как-то с ходу, с первого смеха уже влюбился в меня, растерялся. Хотя, что и говорить, я сегодня и вправду Золушка, только вместо потерянной туфельки у меня на плечах черный пиджак, закрывающий голую спину.
Я, Гузелька, низенький друг и Вадим идем на танцпол. Диджей в смешной шапочке с кисточками принципиально не ставит медляки. Он любит «тыц, тыц», а мне так надо, чтобы поставил медляк.
И Вадику все равно. Он приглашает меня на танец. Выпускники орут и дергают руками и ногами, изображая танцы. А мы не слышим «тыц-тыц», у нас совсем другая мелодия – Уитни Хьюстон или Селин Дион.
«А теперь надо незаметно уйти», – думаю я после танца. Вадим говорит: «Подожди меня здесь, я сейчас вернусь». Я стремглав вылетаю из клуба. Пусть меня будет немного, чуть-чуть. Надо оставлять после себя шлейф – духов, воспоминаний, мыслей. Я бегу по дороге и гляжу в рассвет – розово-голубой, ватный. Над Белой туман. И я так хочу запомнить это утро навсегда. Таким – легким и водным, с розово-голубым горизонтом. Мне кажется, что все это никогда не закончится. Я думаю, что Вадим будет не спать еще две-три ночи и захочет узнать мой телефон… И позвонит мне. И что это здорово ощущать себя Золушкой в черном дурацком пиджаке. А дома на столе меня ждет торт, приготовленный бабушкой, – пять коржей пропитанных сгущенкой со сметаной, а сверху – малина…
Но это после сна. Будет новый день, будет много дней…
* * *
Мы с Вадиком так больше никогда не увиделись.
