***
Она проносит любовь к Фотоняше, оберегая её и пряча в укромных уголках, но понимает, что пора расставаться.
– Ты убьёшь меня? – трепещет её девчонка 2-D. Кудряшки подпрыгивают, миндальный цвет кожи сияет блеском.
– Хуже. Я о тебе забуду, – со светлой грустью вздыхает её реальное отражение. – Но я тебе благодарна. Без тебя я бы не выстояла. Не созрела бы до этих мыслей. Ты многому меня научила. Но ты – это я. И мне пора себя принять. Верну себе себя. Чтобы вновь кому-то отдаться.
– Неужели нашему роману конец? – плачет фотография, как Божия Матерь. Мироточение во всей красе.
– Пожалуй, так. Мы выполнили свою миссию. Проект «Ван Вог» обретает всё больше новых приверженцев, которые копируют «Олимпию» Эдуарда Моне. «Больную девочку» Эдварда Мунка. «Дух мёртвых не дремлет» Поля Гогена. Если раньше портретисты переносили на холсты натурщиц, то теперь наоборот – натурщицы повторяют позы, наряды, мимику тех, кто занимает репродукции. К их челленджу подключаются всё больше активистов, и они ценят себя. Иконизируют. Вечное и застывшее обретает характер перформанса.
Это – духовная эволюция.
После громкого знаменательного события, когда люди очнулись от внушения, когда вышли из-под влияния диктатуры, когда раскусили обман, когда мираж развеялся, Фитоняша и Гот разыскивают тело Чмо. Перевозят его в морг, дабы провести последние процедуры. Придают должный вид, заполняют им гроб.
Панику тоже упаковывают в коробку, похожую на новогодний подарок, только под упаковкой не конфеты, а мертвяк. Можно сделать посмертное фото. Которое наглядно покажет отсутствие различий между жизнью и смертью. Искусство может совмещать в себе два полюса, вмещать в себя противоречие. Абсолютные антонимы оказываются синонимами.
Смерть неподвижна. Поэтому искусству необходимо перетекать в перформанс. Именно формы живого и неповторимого, моментального и не подлежащего фиксации творят историю. А прошлое способно лишь звучать угасающим эхом. Оно, конечно, прельщает и околдовывает, вводит душу в пещеры, заставляет искать, но дело в том, что поиски никогда не увенчиваются успехом. Никакого клада нет. И блуждания бессмысленны. Искусство происходит лишь здесь и сейчас.
***
Когда стало невыносимо жить
в городе
с его монолитными зданиями
и людьми,
советующими шазамить стук сердца,
мы ушли в пустой домишко
с выбитыми стёклами
и сырыми обоями.
Пол гнил и постепенно сливался с землёй. Оставался один фундамент.
Мшистый ковёр холодил стопы.
