Но когда я добираюсь до второго этажа, большинство дверей открыты, и всякие чемоданы свалены в кучу. Чемоданы моих родителей находятся в комнате, похожей на кабинет, я вижу силуэт свадебного платья Лейси, висящего в гостевой спальне, а затем замечаю свои вещи в комнате напротив.
Это, должно быть, старая комната Тая, потому что я как будто вошла в музейную экспозицию, посвященную вещам подростка.
Стены сверху донизу покрыты плакатами, снимки серфинга, большие волны, боксёры на ринге, команда регби, парусники, какая-то девушка позирует с досками для серфинга. Черт, это может многое рассказать о ворчливом взрослом Тае.
Должна признаться, я разочарована тем, что все девушки на плакатах были одного типа, высокие, худые и блондинки с богатым загаром и большими сиськами. У меня есть сиськи, но на этом все.
Я чувствую, что кто-то стоит сзади и оборачиваюсь.
В дверях стоит Тай. Вернее, он прислонился к дверному косяку и наблюдает за мной с яблоком в руке, которое жует.
— Надеюсь, ты не возражаешь против этой спальни, — говорит он, довольно громко хрустя яблоком.
Я не знаю, почему это кажется сексуальным. Может из-за позы, в которой он стоит, может просто он такой и есть.
— Ты не против, что я буду спать в твоей комнате? — спрашиваю я его.
Он пожимает плечами.
— На самом деле это уже не моя комната.
Я оглядываюсь на стены.
— Правда? Она прекрасно сохранилась.
Он молчит. Я снова смотрю на него, и почему-то его глаза кажутся еще темнее, чем обычно.
Потом это проходит. Он снова пожимает плечами.
— Мои родители любят притворяться, что я все еще живу здесь.
— А где ты живешь? — я знаю, что испытываю свою удачу, задавая ему еще больше вопросов, но эй, это он решил зайти и соблазнительно съесть яблоко передо мной.
— Не слишком далеко отсюда.
— А сколько тебе лет?
Он прищуривается.
— Тридцать четыре, — пауза. — А что?
— Потому что я хотела бы узнать, сколько лет прошло между этой версией Тая, — я указываю на комнату, прежде чем подойти к нему. — И этой версией.
Он снова кусает яблоко.
Я смотрю на его горло, когда он сглатывает, и почему это кажется таким горячим?
— Кто сказал, что это не один и тот же человек?
— Ага, — говорю я ему, указывая на одну из фотографий. — Так ты хочешь сказать, что эти дрянные искусственные малышки все еще в твоем вкусе?
Он кашляет, почти выплевывая яблоко, его виски темнеют. Потом он улыбается.
— А кто бы был в твоем вкусе, будь ты пацаном?
Я оглядываюсь на них и их веселые глаза. Они красивые.
