А ещё он сам себя назначил моим защитником и не давал в обиду. А за это принимались любые действия в мою сторону, любое вторжение в личное пространство. Протянет кто руку к моим крылышкам, получит по руке. Привычка Пашки трепать меня по волосам тоже теперь осталась в прошлом, Пикси отучил несколькими укусами. Преподнесёт кто фее цветок, Пикси этот цветок выхватит и раскромсает. Протянут в руке вкусный кусочек или муручо, Пикси выхватит у меня из рук и не съест сам, закопает, показывая к этому самое пренебрежительное и оскорбительное отношение. Все раздражались, но и посмеивались. Даже атона Пикси хоть и побаивался, всё равно не подпускал, трусливо ругаясь на него из-за моего плеча.
- Харг … – ругал его нехорошим словом атон, но не сильно грозно.
Потому как хоть и плохонький защитник, но всё же защитник феи.
В третьем поселении после Билскобро, праздника из нашего прихода не получилось. Количество погибших воинов в известиях от Эргана превысило количество живых в три раза.
- Это всё проклятье Кумайи, – зашептались местные. И обратились ко мне: – Фея Лера, помоги нам, пожалуйста, наши мужчины умирают раньше, чем достигают зрелости. Сними с нас проклятье.
- О каком проклятье они говорят? – обратилась я к Пашке.
- У нас тоже есть суеверия, не обращая внимания, – отмахнулся Пашка.
- Нет, не могу отмахнуться. Я чувствую что-то нехорошее, тревожное разлитое в воздухе, – сказала я.
Это смутное чувство возникло ещё на подходе к поселению. Тревожно шелестела листва деревьев, тревожно ухали и клекотали птицы – не было слышно тех радостных песен и переливов, что раньше. Животные тоже нервно оглядывались и беспокойно крутились на месте.
И в самом поселении как-то всё было до того серо и уныло, что возникало чувство, словно ты муха, застрявшая в вязком киселе тяжёлого воздуха, застывшего без движения.
Глава 18
- Так что это за проклятье? – повторила я вопрос, адресованный Пашке.
- Лер, не стоит это твоего внимания, – снова отмахнулся Пашка и попытался увести разговор на другую тему.
Но я не дала:
- Я начинаю думать, что вы хотите от меня что-то скрыть, – обвинила я.
Пашка вздохнул:
- Потому что ты захочешь вмешаться. А сил не хватит. Плюс мы не сможем тебя защитить.
- Почему? От чего? – засыпала я сразу вопросами.
Как выяснилось, Кумайи – жительница этого поселения, которую предал возлюбленный.
- Он клялся ей в вечной любви, говорил ласковые слова, называл её звёздочкой, которая светит только для него, – качала головой женщина, которая просила избавить поселение от проклятья. – Они готовились к свадьбе. Как вдруг она застала его со своей подружкой. Она верила им обоим, а он её предал. Да ещё и сказал, что ошибся, думал, что любит её, но любит другую, подругу Кумайи. Сильная боль сковала сердце Кумайи. Возненавидела она и его и её, и прокляла весь мужской род нашего селения…
