На одной из перемен он заглянул в учительскую. Там Ольга Михайловна (или просто Ольга) спрашивала Тамару Васильевну, как писать аббревиатуры РУО и КДН: строчными или прописными?
– Прописными, – с некоторым удивлением ответила Тамара Васильевна. – Так положено. Так во всех документах.
– Если уж строго по правилам, то строчными, – вмешалась Зотова и пояснила: – Потому что образованы от имён нарицательных: районное управление образования, комиссия по делам несовершеннолетних.
– Во всех документах – прописными, – авторитетно повторила соцпедагог.
– Да, в некоторых случаях закрепляются особые формы написания: ГЭС, ЗАГС. Высшее учебное заведение вообще и строчными, и прописными пишут.
– А как правильно: спид или СПИД? – неожиданно спросил Вяльцев, выделяя регистр букв интонацией.
Все удивлённо посмотрели на него, как будто он сказанул что-то непристойное.
– Думаю, строчными, – ответила Зотова. – Насморк или грипп вы же не будете писать с заглавной. Вот и синдром приобретенного иммунодефицита в этом отношении ничем не лучше. А вам зачем, Андрей Александрович?
– Помню, раньше в газетах это слово писали заглавными. Как будто читателей попугивали: СПИД.
– Хотя ОРЗ и ОРВИ пишут прописными, – подумав, добавила Зотова. – В каждой избушке свои погремушки. Так прижилось.
– У нас, выходит, тоже прижилось: РУО и КДН? – допытывался Вяльцев. – Канцеляризмы прижились?
– Да, – улыбнулась Зотова, – прижились канцеляризмы.
«Вот! – размышлял Вяльцев, направляясь в класс. – Канцеляризмы! Проникли в наши умы, прижились, корни пустили. КДН – заглавными! Будьте так любезны – заглавными. А кпн – строчными. Зотова – кандидат педагогических наук, её – строчными. А комиссию – заглавными! И районное управление – прописными, заглавными! Прочь, прочь отсюда! Увольняться! Встречусь с Виктором, обязательно встречусь. Он поможет».
Он почти влетел в кабинет, привычно окинув его натренированным учительским оком. За годы работы у любого педагога, особенно у женщин, рано или поздно вырабатывается способность несфокусированного, рассредоточенного зрения, когда весь класс можно охватить сразу и целиком, ни к кому конкретно не приглядываясь. И на контрольной заядлый списывальщик, украдкой наблюдая за училкой, даже не догадывается, что находится в поле её зрения даже тогда, когда учительский взор направлен куда-то в сторону, а не прямо на него. Стоит только проныре скосить куда-нибудь свой взгляд – и его тут же просят отдать учителю смартфон до конца урока, достать что-нибудь из-под парты или показать исписанную ладонь: диверсант разоблачён.
