– Чтоб глаза мои вас не видели хотя бы часа три-четыре, – радостно дунула она ему прямо в рот, и тот непроизвольно закрылся.
Виталий нащупал ручку над горевшей жёлтой полоской света. Та теплилась из палаты, в которой лежали, как он догадывался нужные ему пациентки. Он смело её отдёрнул и в серый, пропахший лекарствами коридор, ворвалось тепло. Оно осветило и пожилого человека. Тот автоматически поднёс руку к старым, блёклым с кустистыми бровями глазам.
– Что вам надо?
Карина повернулась к двери также быстро, как и поток её мыслей ещё недавно крутился в торнадо её желаний и возможностей, менял одно решение на другое, а потом отменял его, заменяя третьим. О чём ещё можно было думать в тысячи свободных часов как не обо всём сразу. Так она успела помечтать о путешествиях, а потом и о том дне, когда в России объявят «День победы над коронавирусом», и люди придут на Красную Площадь кидать одноразовые медицинские маски в небо, как это делают с бонетами американские студенты при окончании обучения в колледже или университете; о том, что она пойдёт в магазин одежды и выйдет оттуда с тележкой новых вещей и обуви, о простых человеческих радостях, таких как кормление белочек в лесу и пробежка по утрам под трели певчего дрозда и скворцов. Те появляются в апреле. Тогда и расцветают первые цветы, появляются листья на деревьях, растёт трава. Лес пробуждается после долгого сна, и оттого бежать по нему вдвойне приятно. COVID как раз изолировал россиян именно в апреле – тем тяжелее было Карине не выходить в лес в своё привычное расписание. Когда сотни радующихся весеннему солнышку вышли на свои первые пикники, болезнь уже властвовала. Уже тогда было самозапрещено выходить на улицу и самовыборочно появляться в установленных правительством местах. Так, например, первые дни выявления пандемии в России штрафов пока не было, но строгие ограничительные советы против появления в общественных местах уже были. Было возможным ходить в магазины, в медицинские учреждения, на работу при необходимости, но сидеть разжигать костры с целью приготовления мяса и овощей, да разложив различного рода напитки на самопроизвольную скатерть, было запрещено и до коронавируса. Однако, услышав от правительства удручающие подробности разрушающей ЛЁГКИЕ болезни, народ так запаниковал в том, что больше не почувствуют на себе витамина D, что радостно расположились в недалёкой друг от друга близости в прилесных полосах назло системе. Так было нормальным видеть празднующих сабантуй каждые тридцать метров. Благо погода после этого застолья стояла в основном не тёплая и не привлекательная. Скорее капризная, вредная и уставшая от чего-то. Поэтому шашлычники грешили не слишком, да и по малу. Хотя этого хватило, чтобы распространить вирус вдоль и поперёк.
