— Эй, мужчина, проснитесь, мне нужна одежда. И обувь тоже. И помыться бы. А еще бы сладкого чего-нибудь, но перед этим — супа. Я проголодалась и замерзла. А это не Вы ли часом меня тут голую положили? Вы что — извращенец? Или маньяк какой? Что я вообще тут делаю? — ну, да, когда я волнуюсь, то много болтаю.
Я соскочила со стола так, чтобы этот стол находился между мной и этим дяденькой спящим, ну, на всякий случай. А то у нас что ни день, так новый маньяк объявился, я девушка подозрительная.
Спящий дяденька к слову уже не спал, а смотрел на меня с каким-то разочарованием. Он кряхтя поднялся с кресла, и оно тут же исчезло. Я только моргнула.
— Девчонка, все-таки… держи, я на тебя голую смотреть не собираюсь, — и в меня полетело нечто, которое при рассмотрении оказалось халатом, только каким-то староватым. Хотя, глядя на эту комнату я даже не удивилась.
Быстро влезла в халат, потуже затянула пояс, а потом демонстративно пошевелила пальцами на ногах. Дядечка оказался понятливый и в меня полетели тапочки. Но они, хорошо-то как, оказались новыми, и, похоже, подошва у них была из настоящей кожи. Тапки были мне велики, но я не жаловалась, лучше так, чем босой.
— Идем на кухню, покормлю тебя — и он, шаркая, отправился на выход из комнаты. Я, разумеется, пошла следом, тоже шаркая. Пока мы шли, я успела рассмотреть пару коридоров, холл и гостиную. Складывалось впечатление, что домом вообще никто не занимается. Кругом грязь и запустение, по углам паутина, на поверхностях пыль, хотя видно, что в доме все же кто-то обитает, вот, например, в гостиной на столе книги и газеты, грязная посуда и одно чистое кресло у стола. На кухне, куда мы пришли, картина не лучше, просто горы грязной посуды, и причем какой — фарфор! Плита в жиру, кругом какой-то мусор, ну и запах соответствующий.
— У меня тут изысков нет, кашу гречневую с мясом будешь? — пробурчал этот… м-мужчина. Так запустить дом — это надо постараться!
— Буду, конечно. А… — у меня просто тонна вопросов.
— Так, ты сейчас будешь молча есть, а я тебе все расскажу, — я только кивнула и мне вручили тарелку (вроде чистую) с едой. — Идем в гостиную, там удобней будет.
В гостиной я устроилась в том самом, чистом кресле у стола, а дяденька, за неимением других вариантов, опять кресло из воздуха вытащил. Он какое-то время помолчал, что-то обдумывая, а после медленно заговорил: — В своем мире ты умерла.
Я только моргнула. Это я уже успела понять еще в том странном кабинете. Книжек опять же всяких фэнтэзийный я прочитала целую кучу, так что потрясения никакого нет. Да я вообще, я в реинкарнацию верю, так что, можно сказать, я переродилась, только память о прошлой жизни сохранила.
